И опять про совпаденияСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Когда я родилась, мой дед, Герой Советского Союза, помог моим родителям получить отдельную квартиру в том же районе, где жил сам. Мы переехали туда, когда мне был годик. И жила я с мамой и папой до пяти лет. Но после появления в семье новорожденной сестрёнки – бабушка и дедушка снова забрали меня жить к себе, что бы, маме было полегче. И я три года жила в бабушкином доме. Это 16-этажная одноподъездная башня, все соседи друг друга знают. Мне тогда было 8 лет, мой дед руководил строительством детской площадки во дворе дома, и я постоянно вертелась возле него. К деду подходили молодые мамочки из этого дома, что-то спрашивали, разговаривали с дедом, а я просила у них разрешения покачать коляски с детьми. Мне разрешали, и я с огромной гордостью осторожно катала коляски с младенцами по детской площадке. С одной молодой парой, мои бабушка и дедушка даже сдружились: дед помогал им получить место под гараж на строящейся стоянке, а я с удовольствием возилась с их годовалым сыном Артёмом: помогала его маме переодевать малыша, купать, и мне даже доверяли сажать его на горшок. Счастье! Живая кукла!Когда мне было 20 лет – умерли мои бабушка с дедушкой, и оставили в наследство свою квартиру. Я переехала туда с сыном (муж к тому времени уже год как от меня ушёл). Казалось бы, дом одноподъездный, но я никого из соседей не знала. Были несколько людей, которых я часто встречала то в подъезде, то в лифте, то в ближайшем магазине. Просто знала, что они живут в одном доме со мной. Иногда здоровалась. Один раз даже застряла в лифте с каким-то вежливым мальчиком, лет тринадцати, просидели с ним там полчаса. Прожила я в этой квартире восемь лет. Успела снова выйти замуж и даже овдоветь. Завела собаку, далматинца. Гуляла с ним вечерами, и с завистью поглядывала на собачников, которые гуляют с собаками группами. Меня в свою компанию собачники не принимали, потому что они гуляли с какими-то левретками стограммовыми, а у меня была большая собака. Боялись, что мой дурак полезет к ним играть, и раздавит кого-нибудь. Но через какое-то время я познакомилась с молодой семнадцатилетней девочкой, которая тоже одиноко гуляла со щенком кавказской овчарки. Не скажу, что мы подружились – всё-таки, я на 11 лет её старше, но довольно тепло общались: она приехала в Москву с Украины на заработки, и я не хочу сейчас распространяться о её работе… К тому же, на момент нашего с ней знакомства, она уже полгода как не работала и жила с пятидесятилетним мужиком, который её обувал-одевал-содержал, взамен на то, что девочка ухаживала за его не ходячим больным отцом. Понятное дело, девочке хотелось любви и романтики. Да и просто – хотя бы вырваться из четырёх стен. Тут как раз умер отец её сожителя, и Оля со скандалом и с боем выбила себе разрешение работать в находящемся возле нашего дома хач-кафе официанткой. Месяц спустя она мне рассказала, что у неё закрутилась любовь с одним из постоянных посетителей кафе: молодой мальчик, двадцати лет. И он живёт в моём доме. Я сказала, что понятия не имею, кто живёт в моём доме, а уж молодых мальчиков я и подавно никогда в своём подъезде не встречала. По-моему, их там и не водилось. Оля пообещала нас познакомить. Через пару дней я проходила мимо этого кафе, и увидела у входа Олю и симпатичного молодого человека. Посмотрела на них издали, улыбнулась, помахала Оле рукой, но подходить и смущать её жениха не стала. Молодой человек, естественно же, был мне незнаком. Роман у Оли закрутился бурный. Настолько, что через неделю мне позвонил Олин встревоженный мужик-сожитель, и начал меня допрашивать на предмет, куда пропала Оля? Её два дня нет дома. Я, конечно, знала, что Оля все выходные оттопыривается у своего мальчика, но сожителю сказала, что я не знаю, где его девочка, но однозначно – с ней всё в порядке, и в понедельник она вернётся. Мужик только вздохнул: “Да знаю я, что она влюбилась в какого-то сопляка. Знаю, что она у него. ты ей просто позвони, и скажи чтобы она хотя бы записку оставляла, что ли… Чтоб я не волновался, что с ней что-то случилось”. Странные отношения. Но я в них не лезла. В понедельник я зашла к Оле на работу: она была довольна донельзя, глаза горели, и из неё фонтаном бил восторженный рассказ какой у неё Артём замечательный, какой у них был фееричный секс все эти выходные, и что она уже строит планы на переезд к нему домой. Переезда не получилось. Артём вовсе не собирался жениться на симпатичной украинке, да и мама его, мягко говоря, была в ужасе от такой перспективы, ибо знала, что подруга сына живёт с пятидесятилетним мужиком, и неизвестно, чем она до этого сожительства вообще в Москве занималась. Потихоньку их отношения утратили былую романтику, и превратились просто в секс по выходным, пока родители Артёма были на даче. У меня даже был телефон этого Артёма, на тот случай, если Олин сожитель снова поднимет панику (свой телефон она на выходные отключала)Однажды Оля позвонила мне, и сказала, что едет на неделю к родителям в Конотоп, и попросила меня позаботиться о её собаке, которую оставляла в Москве (у собаки не было необходимых справок и прививок для перевоза её через границу). Я согласилась, и в первый же день пожалела: гулять одновременно с двумя большими собаками, да на поводках – это нереально. Они играют, носятся колбасой, я летаю за ними на конце поводков, и пашу носом землю. Счастье ещё то. Гулять с ними по очереди выходило много времени: час с одной собакой, час с другой. И я позвонила Олиному прынцу: мол, как по выходным с Олей отдыхать – это типа нормально, а как с Олиной собакой гулять – так это должна я? Так агрессивно немножко сказала. А он, на удивление, не стал отказываться. Спустился на улицу, зашёл со мной в Олину квартиру, взял её собаку, и мы с ним пошли гулять вместе. Неделю так гуляли. Никаких “таких” мыслей у меня не возникало. На мальчика я смотрела только как на парня подруги, да и старше я его на 7 лет. на кой мне, почти 30-летней женщине с ребёнком, двадцатилетний сопляк? За мной тогда бурно ухаживал этакий лайт-олигарх Андрюша. Владелец заводов-газет-пароходов. Дело принимало серьёзный оборот. Я готовилась впервые в жизни выйти замуж по расчёту. Поймите меня правильно: в первый раз я вышла замуж в 17 лет, через год родила сына, а ещё через год меня бросил муж. И я с 19-ти лет одна поднимала ребёнка, работала на трёх работах, да ещё училась. Денег вечно не хватало, жили впроголодь, много денег уходило на детский сад и содержание ребёнка: дети ж растут не по дням, а по часам… После того как овдовела – я долго болела и не могла работать. Мы с сыном подъели последние сбережения. А тут подвернулся обеспеченный мужик: симпатичный, не старый – 32 года, подарки-цветы-финансовая поддержка… Не для себя хотела такой жизни – для ребёнка. Чтобы у него было ВСЁ. В общем, суть в том, что Олин Артём мне даром не был нужен. мы просто гуляли с собаками. Гуляли, трепались обо всём, со смехом выяснили, что, оказывается, мы с ним знакомились уже четыре раза: это он был тем тринадцатилетним вежливым мальчиком, с которым я застряла в лифте восемь лет назад, это с ним я в прошлом году танцевала медляк на дискотеке, только совершенно этого не помню, ну и ещё пару раз он мне помогал донести сумки до дома, а я вежливо говорила ему спасибо, даже не глядя на его лицо. В общем, время мы с ним провели интересно. Вернулась Оля с Украины. Снова с блестящими глазами, и красными щеками. И снова фонтанирующая рассказом о том, с каким чудесным мальчиком она познакомилась у себя на родине. Что поделать? Семнадцать лет – это семнадцать лет… На мой вопрос: “А как же Артём?” – она отмахнулась: “А на кой он мне? Его мама костьми ляжет, но жениться на мне не позволит, а тот мальчик уже сделал мне предложение. Сейчас оформлю документы на собаку, и уеду домой с концами”. Сказано – сделано. Она уехала домой, а я по привычке стала вечерами гулять с собакой вместе с Артёмом. Мы подружились. Подружились до такой степени, что Артём стал моей правой рукой: я уезжала со своим лайт-олигархом в дом отдыха – и оставляла Артёму ключи от своей квартиры, чтобы он гулял с собакой и поливал цветы. Когда мне было лень выходить на улицу – я звонила ему, и просила сбегать для меня в магазин. Когда я болела – Артём носился по всем аптекам, вызывал мне врача, и варил куриный бульон. Разумеется, у него была своя личная жизнь, какие-то девушки, но я не вникала. Мы дружили – и всё. Артём потихоньку стал для меня незаменимым: ремонтировал мне электропроводку, когда я устроила короткое замыкание, чинил телевизор и стиральную машину, когда мой пёс перегрыз повсюду все провода, вешал полки, вбивал гвозди, в общем, этакий “муж на час”. Когда я возвращалась домой после отдыха со своим олигархом – в моём доме всегда было чисто, цветы политы, собака выгуляна, накормлена и помыта. Идеальный и бесплатный домработник. И меня устраивало абсолютно всё. До моего двадцать девятого дня рождения. В этот день ко мне приехал мой “жених”, подарил огромный букет цветов (29 роз, и в каждый бутон были засунуты свёрнутые в трубочку сто долларов. Он любил понты), пожелал мне щастья-успехов, и уехал по делам. Сказать, что я расстроилась – это не сказать ничего. В голове ясно вырисовалась картина нашей с ним будущей жизни: он будет всегда откупаться от меня деньгами, будет относиться ко мне как к покупке, и свои дни рождения я буду проводить без него. Потому что у него вечно дела…Я разревелась. И в этот момент у меня зазвонил телефон. Звонил он, мой Андрей. Я подумала, что он хочет сказать, что сейчас вернётся, что наплевал на все свои дела – ведь у меня же день рождения, но он загадочно и как-то зло сказал в трубку: “Выйди на балкон. тут тебя ещё один подарочек ждёт”Я вытерла слёзы, и вышла на балкон. И посмотрела вниз. И у меня перехватило дыхание: под моим балконом, во весь асфальт, красовалась надпись краской “Любимая, с днём рождения!”, и писал её Артём! Он меня не видел: сидел на корточках, и старательно вырисовывал восклицательный знак. Рядом на асфальте лежал букет цветов, а вокруг на заборчике, как воробьи, сидели детишки лет десяти и канючили: “Дядь, а если краска в баллончике останется – вы нам её отдадите? Мы не будем стены разрисовывать, честно-честно!”Я хлюпнула носом, и не знала что делать: окликнуть Артёма, или сразу бежать вниз, к нему? Мои раздумья оборвал визг тормозов, и через секунду по свежей надписи с буксом проехал Андрюша… Проехал, и помахал мне рукой из окна. Артём узнал моего “жениха”, заметил, что он кому-то машет, и поднял голову. И увидел меня. А через секунду меня на балконе уже не было: я вылетела из квартиры босиком, оставив дверь нараспашку, и кинулась по лестнице вниз. Выбежала на апрельскую улицу, пробежала по холодной луже, повисла у Артёма на шее, уткнулась в него носом, и начала реветь в голос. Я не помню, что я тогда говорила: кажется, просила прощения, кажется, ругала себя за то, что не видела у себя под носом счастья, и гналась за деньгами. Кажется, пыталась упасть на колени, но он мне не разрешил… Вокруг стояли стайкой дети, хихикали, и мелкими шажками подбирались к валяющемуся на земле баллончику с краской. Быстро его схватили, и убежали. А мы всё так и стояли……Через два года мы с Тёмой поженились. А когда он привёл меня знакомиться со своей мамой, и мама спросила из какой я квартиры – выяснилось, что она и была той самой женщиной, которой мой дед помогал получить гараж, а Артём – это тот самый годовалый карапуз, которого я важно сажала на горшок, вытирала ему попу, и кормила его кашей. Мало того, оказывается, наши с Тёмой бабушки много лет дружили, и ещё двадцать лет назад смеялись: мол, посмотри как Лида за Тёмой ухаживает: и постирает за ним, и на молочную кухню бегает – хорошая жена растёт. А не так давно я нашла на антресолях старую тетрадку: когда мне было лет 11-12 я сочинила рассказ про то, как я вышла замуж за Артёма (была я влюблена в то время в одноклассника Артёма), что у нас с ним родился сын, и что на свадьбе у меня было потрясающе красивое пышное платье, бежевое, с розами. Сын у меня есть от первого брака, и он давно уже называет Тёму “папой”, хотя “папа” старше сына всего на 11 лет. И свадебное платье у меня действительно было цвета шампанского, с большой розой внизу корсета))))))Совпадение?)))