Харви ГлатманСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Харви Глатман получил прозвище «верёвочный убийца» и уже в 1950-е годы он фотографировал связанных женщин, которых затем убивал. Таким образом, этот щупленький, лопоухий и отталкивающий тип стал предтечей некоторых знаменитых сексуальных садистов, снимавших истязания своих жертв на фото или видео — таких, как Берделла, Рейдер и Сливко…Родился Харви Мюррей Глатман (Harvey Murray Glatman) 10 декабря 1927 года в Бронксе, штат Нью-Йорк. Родителями его были Альберт и Офелия Глатман. Он был их единственным ребёнком. Папа Альберт содержал свой магазин в Бронксе. С раннего детства родители заметили, что их ребёнок ведёт себя странно — беспричинно хихикает либо плачет по пустякам, редко проявляет к чему-то интерес (нормальные дети, наоборот, всегда любопытны — начинают познавать окружающий мир), не может на чём-нибудь сконцентрироваться и время от времени «отключается» от всего, погружаясь в задумчивость. Отец даже пошлёпывал его, пытаясь наказать за неправильное поведение. В 1930 году Глатманы ненадолго переехали в Денвер, штат Колорадо, затем вернулись в Нью-Йорк. В 1931 году, когда Харви было неполных 4 года, родители впервые застали его за странным занятием в детской комнате: как впоследствии рассказывала мать Офелия, он «привязал шнурок к своему пенису, другой конец шнурка вложил в ящик и прислонился к нему спиной». Верёвка стала его фетишем и лучшим другом на всю жизнь. Со стороны Харви казался просто застенчивым и прилежным мальчиком, так характеризовали его соседи и знакомые. В 1933 году Харви пошёл в школу. В 1937-м семья снова переехала в Денвер, где Глатманы поселились с Розали Голд, сестрой Офелии. Там Харви ходил в школу до выпускного года. В школе Харви Глатман был тихим и беспроблемным учеником, имел высокий интеллект и хорошо успевал по многим дисциплинам, но стеснялся девочек и нередко терпел от других парней насмешки по поводу своих больших оттопыренных ушей и выпирающих зубов. Ему дали прозвища «Ласка» и «Бурундук». Харви никогда не гулял с компанией одноклассников после уроков, не участвовал ни в каких играх, а спешил домой, где начинал забавляться со своей верёвкой. Его любимым занятием было обвязывание верёвки вокруг шеи, перекидывание другого конца через трубу и натягивание его, мастурбируя при этом. Самоудушение с оргазмом давало феерическое наслаждение и удовлетворение. За этим занятием однажды застали его родители, когда ему было 11 лет, на второй год жизни в Денвере. Мама и папа обыскали его комнату и нашли под кроватью потрёпанные страницы из эротических журналов. Они отвели сына к психиатру, но тот объяснил это обычным сексуальным взрослением мальчика. А вскоре повзрослевшему подростку Харви Глатману стало недоставать такой одинокой садо-мазохистской игры с верёвкой у себя дома и он расширил диапазон действий, найдя себе новое захватывающее развлечение. Многие люди тогда оставляли незапертыми двери своих домов, когда отлучались ненадолго. Харви проникал в дома, ходил по ним, заходил в чужую спальню и ванную, осматривал домашнюю обстановку, его воображение распалялось. Он похищал разные мелкие предметы, даже если они не были ему нужны, чтобы что-то унести с собой на память. А однажды ему попался на глаза оставленный хозяином или хозяйкой на кухне маленький пистолет 26 калибра и Харви его взял. Как-то раз Глатман увидел на улице женщину, которая ему понравилась. Он последовал за ней. Она пришла к своему дому и вошла, закрыв за собой дверь. Он поднялся по задней лестнице и влез внутрь через окно. Хозяйку он обнаружил в спальне. Под дулом пистолета он заставил её повиноваться. Верёвкой, которую постоянно носил с собой, он связал ей руки и какой-то тряпкой заткнул рот. Затем он начал общупывать женское тело, исследовать его, проникать в интимные места и получать от этого удовольствие. Но акта сексуального насилия не было. Так он впервые познал женщину. Глатману это понравилось и он стал действовать так регулярно. Иногда он заставлял связанную женщину лежать с ним рядом и изображать удовольствие от того, что он связал и общупал её. В течение 1944-45 годов, когда 17-летний Глатман учился в старшем классе школы, на его счету набралось несколько таких эпизодов. Это были ещё не убийства и даже не изнасилования, но акты сексуального домогательства со связыванием жертвы, сопровождавшиеся кражами — он похищал у женщин небольшие суммы денег. Когда родители спрашивали его, почему он не вернулся домой сразу после школы, как делал обычно, а задержался до вечера, он отвечал, что участвовал во внеклассных мероприятиях. 4 мая 1945 года Глатман проделал то же самое — связал, заткнул рот, общупал и ограбил — сразу трёх женщин в районе Капитолийский Холм (Capitol Hill) в Денвере, одну из которых звали Эула Джо Хэнд. 18 мая он был арестован и в его карманах были найдены верёвка и пистолет 26 калибра. Он признался в многочисленных кражах из чужих домов, но молчал о сексуальных домогательствах. Харви Глатман получил прозвище «верёвочный убийца» и уже в 1950-е годы он фотографировал связанных женщин, которых затем убивал. Таким образом, этот щупленький, лопоухий и отталкивающий тип стал предтечей некоторых знаменитых сексуальных садистов, снимавших истязания своих жертв на фото или видео — таких, как Берделла, Рейдер и Сливко…Родился Харви Мюррей Глатман (Harvey Murray Glatman) 10 декабря 1927 года в Бронксе, штат Нью-Йорк. Родителями его были Альберт и Офелия Глатман. Он был их единственным ребёнком. Папа Альберт содержал свой магазин в Бронксе. С раннего детства родители заметили, что их ребёнок ведёт себя странно — беспричинно хихикает либо плачет по пустякам, редко проявляет к чему-то интерес (нормальные дети, наоборот, всегда любопытны — начинают познавать окружающий мир), не может на чём-нибудь сконцентрироваться и время от времени «отключается» от всего, погружаясь в задумчивость. Отец даже пошлёпывал его, пытаясь наказать за неправильное поведение. В 1930 году Глатманы ненадолго переехали в Денвер, штат Колорадо, затем вернулись в Нью-Йорк. В 1931 году, когда Харви было неполных 4 года, родители впервые застали его за странным занятием в детской комнате: как впоследствии рассказывала мать Офелия, он «привязал шнурок к своему пенису, другой конец шнурка вложил в ящик и прислонился к нему спиной». Верёвка стала его фетишем и лучшим другом на всю жизнь. Со стороны Харви казался просто застенчивым и прилежным мальчиком, так характеризовали его соседи и знакомые. В 1933 году Харви пошёл в школу. В 1937-м семья снова переехала в Денвер, где Глатманы поселились с Розали Голд, сестрой Офелии. Там Харви ходил в школу до выпускного года. В школе Харви Глатман был тихим и беспроблемным учеником, имел высокий интеллект и хорошо успевал по многим дисциплинам, но стеснялся девочек и нередко терпел от других парней насмешки по поводу своих больших оттопыренных ушей и выпирающих зубов. Ему дали прозвища «Ласка» и «Бурундук». Харви никогда не гулял с компанией одноклассников после уроков, не участвовал ни в каких играх, а спешил домой, где начинал забавляться со своей верёвкой. Его любимым занятием было обвязывание верёвки вокруг шеи, перекидывание другого конца через трубу и натягивание его, мастурбируя при этом. Самоудушение с оргазмом давало феерическое наслаждение и удовлетворение. За этим занятием однажды застали его родители, когда ему было 11 лет, на второй год жизни в Денвере. Мама и папа обыскали его комнату и нашли под кроватью потрёпанные страницы из эротических журналов. Они отвели сына к психиатру, но тот объяснил это обычным сексуальным взрослением мальчика. А вскоре повзрослевшему подростку Харви Глатману стало недоставать такой одинокой садо-мазохистской игры с верёвкой у себя дома и он расширил диапазон действий, найдя себе новое захватывающее развлечение. Многие люди тогда оставляли незапертыми двери своих домов, когда отлучались ненадолго. Харви проникал в дома, ходил по ним, заходил в чужую спальню и ванную, осматривал домашнюю обстановку, его воображение распалялось. Он похищал разные мелкие предметы, даже если они не были ему нужны, чтобы что-то унести с собой на память. А однажды ему попался на глаза оставленный хозяином или хозяйкой на кухне маленький пистолет 26 калибра и Харви его взял. Как-то раз Глатман увидел на улице женщину, которая ему понравилась. Он последовал за ней. Она пришла к своему дому и вошла, закрыв за собой дверь. Он поднялся по задней лестнице и влез внутрь через окно. Хозяйку он обнаружил в спальне. Под дулом пистолета он заставил её повиноваться. Верёвкой, которую постоянно носил с собой, он связал ей руки и какой-то тряпкой заткнул рот. Затем он начал общупывать женское тело, исследовать его, проникать в интимные места и получать от этого удовольствие. Но акта сексуального насилия не было. Так он впервые познал женщину. Глатману это понравилось и он стал действовать так регулярно. Иногда он заставлял связанную женщину лежать с ним рядом и изображать удовольствие от того, что он связал и общупал её. В течение 1944-45 годов, когда 17-летний Глатман учился в старшем классе школы, на его счету набралось несколько таких эпизодов. Это были ещё не убийства и даже не изнасилования, но акты сексуального домогательства со связыванием жертвы, сопровождавшиеся кражами — он похищал у женщин небольшие суммы денег. Когда родители спрашивали его, почему он не вернулся домой сразу после школы, как делал обычно, а задержался до вечера, он отвечал, что участвовал во внеклассных мероприятиях. 4 мая 1945 года Глатман проделал то же самое — связал, заткнул рот, общупал и ограбил — сразу трёх женщин в районе Капитолийский Холм (Capitol Hill) в Денвере, одну из которых звали Эула Джо Хэнд. 18 мая он был арестован и в его карманах были найдены верёвка и пистолет 26 калибра. Он признался в многочисленных кражах из чужих домов, но молчал о сексуальных домогательствах. Так он впервые попал в заключение, однако пробыл там всего 3 дня — мать Офелия внесла залог 2000 долларов (сумма по тем временам более крупная, чем сейчас) и её сына выпустили на свободу, но ещё должен был состояться суд по делу о кражах из домов. Даже не дождавшись суда, 15 июля Глатман не смог удержаться и повторил свои действия, но уже с некоторыми изменениями — чтобы обезопасить себя, он теперь не стал вламываться в дом, а похитил привлекательную женщину Норен Лаурель из района, в котором она жила, связал, вывез в автомобиле на окраину города Боулдер, расположенного в 40 километрах к северо-западу от Денвера, в место с названием Саншайн Каньон и одноименной трассой Sunshine Canyon Drive. Там он сделал своё дело и отпустил женщину, а сам уехал. Норен отправилась в полицейский участок, где по одной из фотографий в каталоге узнала Харви Глатмана. Два дня спустя, 17 июля, он был снова задержан и заключён в тюрьму в Боулдере. В тюрьме он пробыл неделю и 23 июля снова был освобождён под залог 5000 долларов. Его направили на обследование в психиатрическую больницу штата Колорадо в Денвере, где он пробыл больше месяца — с 31 июля по 8 сентября 1945 года. 27 сентября Глатман совершил излюбленные действия с двумя женщинами в районе Парк-Хилл в Денвере, а с третьей жертвой в её доме ему не повезло — женщина кричала, вырвалась и выбежала из дома. Как результат, через три дня, 30 сентября, он был арестован в третий раз и заключён в тюрьму в Денвере. Неделю спустя, 8 октября, Глатман был снова направлен в психиатрическую клинику на срок не более 10 дней. 19 ноября на суде в Денвере Харви Глатман признал себя виновным по эпизоду в районе Капитолийский Холм — с Эулой Джо Хилл и другими. Единственным свидетелем со стороны защиты был доктор Хилтон, который порекомендовал лечение шоковой терапией путём вкалывания инсулина. Ровно через неделю, 26 ноября, суд продолжился в Боулдере с присоединением к делу эпизода с Норен Лаурель. 1 декабря был вынесен приговор: от 1 до 5 лет лишения свободы. 5 декабря, за 5 дней до своего 18-летия, Глатман стал заключённым тюрьмы штата Колорадо. В тюрьме Харви Глатман имел примерное поведение, трудился в ремонтной мастерской. Мама Офелия вновь приложила усилия, в результате которых её сын получил условно-досрочное освобождение, отсидев меньше минимального срока — 8 месяцев, и вышел на свободу 27 июля 1946 года. Первым делом мать отвела сына к психиатру, чтобы предотвратить его от повторения судьбы. Врачи посоветовал социопату Глатману социализироваться — вписаться в общество, особенно женское, и преодолеть отчуждённость и страх перед женским полом — например, ходить на танцы. Эта рекомендация выполнена не была. Между тем, в Денвере были закрыты ещё не все уголовные дела и Офелия решила переселить сына в Нью-Йорк, в котором они жили семьёй несколько лет в период детства Харви, к тому же родился он в Бронксе. Мать хотела чтобы сын резко изменил свою жизнь, начал жить отдельно, работать, находиться среди новых людей, строить своё будущее. Она самолично перевезла его в Нью-Йорк, помогла снять квартиру, устроиться работать мастером по ремонту телевизоров, используя его тюремный опыт, и убедившись, что Харви вышел на новый светлый путь, вернулась домой в Денвер к мужу Альберту. Однако новый светлый путь оказался мрачнее прежнего. Как только мать уехала, Глатман снова принялся за своё. Уже имея опыт запугивания жертв пистолетом, он купил игрушечный пистолет, очень похожий на настоящий, имел при себе неизменную верёвку и добавил к этому складной нож. Ночью 17 августа 1946 года в одном из глухих переулков Нью-Йорка Глатман напал на пару, возвращавшуюся домой — мужчину звали Томас Старо, женщину Дорис Торн. Угрожая пистолетом, он заставил жертв отойти под деревья, там связал обоих, забрал из кармана Томаса кошелёк, а затем навалился на Дорис и начал щупать её формы. Он так увлёкся, что забыл обо всём и не заметил, как мужчина сумел высвободиться из верёвочных пут. Томас подошёл сзади к Глатману, тискавшему его спутницу, и стащил его за плечи. Глатман извернулся, выхватил нож, полоснул Томаса по плечу и бросился бежать. Он был так напуган, что бежал долго, пока не устал, затем решил даже не возвращаться в свою нью-йоркскую квартиру, а сразу скрыться из города, и с мужчинами больше не связываться. Все знают что Нью-Йорк не столица США, но это даже не столица штата Нью-Йорк. Столица этого штата — город Олбани, в котором и всплыли большие уши, грязные волосы и очки в роговой оправе Харви Глатмана, приехавшего в этот город первым же поездом после бегства. Там он также снял квартиру и принялся обхаживать окрестности в поисках привлекательных женщин. Его первой жертвой в Олбани стала медсестра Флоренс Хейден, которая в тёмное время суток направлялась куда-то по своей работе — в госпиталь или к пациенту. На Главном авеню Глатман схватил её, втащил в укромное место, пригрозил ненастоящим пистолетом и заставил позволить связать её руки. Но пока он это делал, он не мог удерживать пистолет, Флоренс стала вырываться и громко кричать. Глатмана сразу как ветром сдуло и медсестра рассказала полиции, что ей показалось, будто он был напуган больше, чем она. Уже на следующий вечер на Голливудском авеню Глатман напал на двух женщин, шедших вместе — Эвелин Бердже и Беверли Голдштейн, которых он ограбил и общупал. Как и медсестра Флоренс Хейден, они заявили в полицию, по совместным показаниям трёх женщин было составлено описание грязного домогателя и уже через два дня, 25 августа 1946 года, уличный патруль задержал Харви Глатмана, следовавшего за женщиной на улице. При нём обнаружили, игрушечный пистолет, нож и верёвку. Напуганный Глатман во всём сознался и второй раз попал в заключение — в тюрьму города Олбани. А вскоре вскрылись и его предыдущие дела в Денвере, кроме того, в нём опознали напавшего на Томаса Старо и Дорис Торн в Нью-Йорке. Родители Альберт и Офелия были шокированы известием — они полагали, что Харви полностью реабилитировался и ведёт нормальную человеческую жизнь в Нью-Йорке. Мать снова помчалась выручать сына, но поскольку он уже был рецидивистом — судился второй раз за аналогичное преступление, теперь её усилия не увенчались успехом. На суде, состоявшемся 10 октября, Глатмана приговорили к заключению на срок от 1 до 5 лет. 24 октября он был перенаправлен в реабилитационный центр в маленьком городке Эльмира штата Нью-Йорк. Там он провёл почти 2 года. За это время его обстоятельно обследовали психиатры. Диагноз гласил: «Психопатическая личность шизофренического типа, имеющая извращённые сексуальные побуждения как основание преступных действий». 8 сентября 1948 года Глатмана перевели в тюрьму Синг-Синг в городке Оссининг штата Нью-Йорк, в которой он также пробыл 2 года. 27 ноября 1950 года судья закрыл дело об эпизоде с Норен Лаурель и вынес решение, согласно которому Глатман может быть освобождён из тюрьмы Синг-Синг. Состоялось это 16 апреля 1951 года, но не успел Глатман выйти на свободу, как сразу был арестован и снова заключён за открытые обвинения по трём эпизодам 1946 года. Два из них были отклонены, а одно приостановлено, и наконец, две недели спустя, 2 мая, уже 23-летний Харви Глатман окончательно вышел на свободу. Но его условно-досрочное освобождение имело некоторые условия. Следуя этим условиям, он вернулся к родителям в Денвер, поскольку должен был находиться на попечении матери. Также он должен был проходить осмотр у психиатра, иметь работу, находиться под наблюдением суда, отмечаться в полиции каждый месяц. Всё это он выполнял, сменил ряд случайных профессий. В 1952 году умер его отец Альберт и ухудшились отношения с матерью, после чего Глатман снял квартиру и стал жить отдельно. В 1953 году закончился период контроля у психиатра, а в сентябре 1956 года подошёл к концу весь срок полицейского надзора, выполнения поставленных судом условий и ежемесячных проверок. За эти годы Харви Глатман не совершал своих излюбленных преступлений. А теперь, получив полную свободу после многолетнего воздержания, в январе 1957 года он, уже повзрослевший 29-летний парень, рванул на другой конец страны — в Лос-Анжелес, хотя иногда приезжал в Денвер чтобы навестить мать. Там, в солнечной Калифорнии, среди девушек, стремящихся к славе голливудских звёзд, он и стал убийцей. В столице мирового кинематографа Глатман оказался как в охотничьем угодье: он обнаружил, что маленькие модельные агентства за плату в пределах 20 долларов в час (по тем временам сумма более крупная, чем сейчас, но достижимая) предоставляют своих девушек-моделей для съёмок фотографам, и более того — эти девушки готовы позировать в любом виде и даже раздеваться. Для начала Глатман обеспечил себе необходимую жизненную базу — стал работать тем, кем он умел — мастером по ремонту телевизоров, которые тогда входили в моду и широкое распространение. Глатман не разбогател на этом деле, но сумел снять однокомнатную квартирку на тихой улице, приобрести чёрный подержанный автомобиль «Додж Корнет» 1951 года выпуска, дорогой фотоаппарат «Роллейкорд» с возможностью менять масштаб изображения и оснащённый штативом-треножником, и пистолет Браунинг 32 калибра. А чтобы не представляться своим настоящим именем, он придумал себе псевдоним «Джонни Гленн» (каждый раз впоследствии он использовал новый псевдоним). Летом 1957 года этот самый Джонни Гленн получил в одном из агентств номер телефона модели Джуди Энн Дулл, которая в свои 19 лет уже была разведена и пыталась отсудить у мужа ребёнка, деньги ей были нужны в том числе и на судебные расходы. Глатман предложил ей сняться якобы для одного журнала о криминальных преступлениях. Она согласилась, тем более что они договорились делать фотосессию у неё дома, он попросил её одеть узкую юбку и свитер и 1 августа явился к ней по адресу. Но сразу предложил сниматься в его студии. Она согласилась, села в его машину и Глатман отвёз Джуди в свою квартиру. Как он предупредил, фотографии предназначались для статьи о девушках, похищенных в рабство, и поэтому он должен будет её связывать и снимать в таком виде. Связав Джуди, Глатман достал из кармана серебристый Браунинг и стал отдавать команды, в какие позы стать и какие эмоции изобразить: любопытство, испуг и так далее. Закончив фотосъёмку, Глатман сказал: «Подчинись или умри» — девушка подчинилась. Тогда он изнасиловал её несколько раз. После этого он посадил Джуди рядом с собой на диван и стал смотреть по её телевизору своё любимое комедийное телешоу. Поздно вечером, в 22. 30 Глатман сказал модели, что отпустит её, но поскольку ему нужно время чтобы скрыться, он отвезёт её подальше и высадит из машины, а сам уедет, и пока она доберётся до ближайшего телефона, он будет уже далеко. Джуди не оставалось ничего другого, кроме как согласиться. Он вывел её из её дома, посадил в свой автомобиль, вывел машину на шоссе и повёл в направлении города Сан-Бернардино. Удалившись на сотню миль от Лос-Анжелеса, миновав Беннинг и Палм-Спрингс, спутники достигли пустынного места в округе Риверсайд, освещавшегося лишь звёздами. Здесь Глатман остановил машину и вытянул Джуди через открытую дверь. Сначала он сделал вид, что собирается развязать её и она вздохнула, но затем резким движением закрутил верёвку вокруг шеи, обтянул вокруг живота и затянул на лодыжках. Натянул верёвку максимально туго — Джуди застонала, её позвонки хрустнули и вскоре она была мертва. Но на этом Глатман не успокоился. Прежде чем уехать, он достал из машины свой фотоаппарат и сделал ряд снимков со вспышкой, располагая мёртвое тело по разному — перекладывая так или эдак руки, ноги, сгибая и разгибая колени. (Лишь много лет спустя считающийся одним из первопроходцев Анатолий Сливко будет снимать на видео сложенные по-разному части трупов мальчиков-пионеров, отрезанные руки и ноги. )Это было первое убийство Харви Глатмана.

Второе состоялось 7 месяцев спустя, 9 марта 1958 года. Под именем Джордж Уильямс он вступил в лос-анжелесский клуб знакомств Patty Sullivan Lonely Hearts Club, созданный женщиной Патти Саливан. Там он познакомился с 24-летней Ширли Энн Бриджефорд. Она была разведена, воспитывала двоих сыновей и искала мужчину, который был бы лучше её бывшего мужа. Джордж Уильямс, он же Харви Глатман, назначил новой знакомой свидание на вечер пятницы 7 марта. В 19. 45 они встретились у него дома. Он сослался на головную боль и сказал, что танцев не будет, вместо этого предложил провести уикенд вместе за городом — поехать на юг к побережью Тихого океана и пообедать на следующий день где-то по пути. Ширли эта идея понравилась. Не известно, понравился ли ей сам невзрачный, низкорослый и лопоухий Глатман-Уильямс, но, возможно, после развода с отцом двоих детей в своём возрасте она была неприхотлива. Сам же Глатман, как он потом признался, не планировал совершать второе убийство с изнасилованием. Ширли Энн Бриджефорд казалась ему милой девушкой, не такой, как Джуди Энн Дулл, которая за деньги раздевалась и позировала для незнакомых мужчин, также он думал о двух её детях, но само присутствие женщины в его автомобиле и запах её духов возбудили его…Ночь прошла, наступила суббота. Маньяк и жертва покинули округ Лос-Анжелес и оказались в округе Сан-Диего. Там они пообедали в прибрежном городе Оушенсайд (Oceanside — буквально: океанский берег) и поехали дальше. Наступило уже 9 марта, ночь, когда недалеко от парка Анза и гор Валлесито Глатман вывел свой автомобиль на грунтовую дорогу и по ней выехал на песчаное бездорожье. Людей и машин вокруг не было. Направив на Ширли дуло пистолета 32 калибра, он приказал ей выйти из машины и раздеться. Она просила не делать этого, но он настоял на своём. Связав, он изнасиловал её, а затем принялся фотографировать одетой и обнажённой в различных позах и изображать различные эмоции. Затем он заставил её подождать восхода солнца чтобы сделать ряд фотоснимков при естественном свете. После этого он задушил насмерть свою жертву, затянув верёвку. И уже после убийства Глатман, как и в первый раз, сделал ещё несколько фотографий уже мёртвого тела, уложенного по-разному. Ещё четыре месяца спустя, 24 июля 1958 года, Харви Глатман убил свою третью и последнюю жертву. Произошло это по отлаженной схеме. Представившись внештатным фотографом иллюстрированных журналов с вымышленным именем Фрэнк Уилсон, он заказал в одном модельном агентстве девушку для фотосессии. Предложил заплатить наличными и агентство не отказало. Хотя в таких случаях все понимали, что фотосессия, скорее всего, будет порнографической, но главным было то, что клиент платил деньги. Девушка тоже пользовалась псевдонимом Анджела Роджес, на самом деле её звали Рут Меркадо. Как и предыдущей жертве Глатмана, ей было 24 года, но в отличие от обеих предыдущих жертв, она не была замужем и не имела детей. Месяцами ранее она прибыла в Лос-Анджелес из Нью-Йорка, то есть была землячкой Глатмана. Не сумев, как и большинство пытавших удачу девушек, стать известной актрисой, ей пришлось стать второразрядной моделью в одном из множества агентств, что позволяло ей оплачивать квартиру и иметь средства на жизнь. Становиться проституткой она не собиралась, но позировать в обнажённом виде и заискивать перед фотографами, которые платят деньги, она была готова. Фотограф Фрэнк Уилсон приехал на своём «Додж Корнете» по её адресу, полученному в агентстве. Сразу с порога он пригрозил ей пистолетом и приказал пройти внутрь. В спальне он приказал ей раздеться, связал, общупал её тело и сказал, что просто хочет заняться с ней сексом, что и делал последующий час. Закончив доставлять отвращение фотомодели, маленький лопоухий и мерзкий фотограф предложил поехать за город на пикник. Была уже ночь, но Рут не могла отказать насильнику с оружием в его прихоти. Оставив связанными только её запястья и угрожая пистолетом, Глатман усадил Рут в свой автомобиль и они тронулись в путь. Он вывез третью жертву туда же, куда и вторую — в округ Сан-Диего, миновав город Оушенсайд, но в другое место в пустыне. И дальше всё было, как прежде: он высадил девушку на песок, связал её, приказал изображать разные эмоции и занимать различные позы, щёлкая затвором своего «Роллекорда» со вспышкой. Потом затянул верёвку и задушил Рут Меркадо. Она отчаянно боролась и даже сшибла маньяка с ног, но это её не спасло. Когда она уже была мертва, Глатман сделал ещё несколько снимков. Затем оттащил труп под дерево. Закапывать или ещё как-то прятать тело он не стал специально, чтобы его обглодали койоты и тем самым затруднили опознание при возможном обнаружении, хотя место было глухое. Удовлетворённый, он уехал обратно. Больше убивать ему было не суждено. Но он пытался. Что его и погубило. После трёх удачно скрытых убийств, Глатман опьянел от безнаказанности и планка его требований поднялась выше. 27 октября 1958 года он обратился в «Студию Дианы» («Diane Studio») — более дорогое и престижное агентство, чем предыдущие, расположенное на бульваре Сансет в Лос-Анджелесе. За плату до 30 долларов в час это агентство предоставляло девушек-моделей для съёмок не только в журналах, но и на тогдашнем развивающемся телевидении, например в рекламных роликах. Харви Глатман, представившись как Фрэнк Джонсон, сначала хотел заказать, ни много ни мало, саму хозяйку студии — Диану, которая тоже часто снималась у различных фотографов. Но будучи опытной женщиной и бизнес-леди, она не повелась на впервые увиденного незнакомца с растрёпанными волосами и неприятным запахом от тела. Сославшись на занятость, она предложила ему взять новенькую девушку Лоррэйн (Лори) Виджил, которая устроилась в её студию на предыдущей неделе и ещё ни разу не снималась. Также она предложила ему место для съёмок в павильоне своей студии. Глатман согласился, получил адрес Лори и ушёл, а Диана позвонила своей подопечной и предостерегла её: «Будь осторожна с этим лузером. Он не профессионал, а лишь выдаёт себя за такового. И он жуткий тип, ты меня понимаешь?». Лори Виджил поняла свою наставницу и когда, по традиционной глатмановской схеме, после встречи они вдвоём поехали в его машине совершенно не в ту сторону, где располагалась студия, Лори сказала ему, что они едут не туда. Глатман ответил, что забыл ей сказать, что, якобы, в студии Дианы на это время назначен другой клиент, поэтому они едут в его личную студию для фотосъёмок в городе Анахейм в округе Орандж. Когда же они проехали Анахейм, Лори возмутилась и Глатман, уже сбросив маску, рыкнул на неё: «Заткнись!». Было уже темно, с трассы Тастин Рэнч Роад машина отъехала в сторону и остановилась. Глатман достал пистолет, приказал девушке вытянуть руки и начал связывать её. Делая это, ему пришлось отложить пистолет и Лори начала сопротивляться и бороться. В пылу борьбы Глатман снова схватил пистолет и выстрелил наугад, пуля прошила юбку Лори и лишь скользнула по её бедру. От грохота выстрела в машине Глатман сам замешкался, на миг отпустил Лори, она улучила момент, выхватила пистолет из его руки, вытолкнула ногой дверь и выскочила на гравий. Тут на трассе показались две приближающиеся фары автомобиля и это оказался полицейский патруль. Машина остановилась, из неё вышли двое полицейских, Лори Виджил побежала к ним и пистолет, который она до сих пор держала в руках, бросила перед ними на дорогу. Так Харви Глатман был задержан. На ночном допросе ему хотелось заснуть, но допрашивавшие его офицеры это не позволили, светя лампой в лицо. Сначала он всё отрицал. У полиции были сведения о пропавших-девушках моделях. Некоторые из них пропали по одинаковой схеме — после заказа их неким фотографом. Глатману заявили, что он подходит под описание человека, который куда-то увёз Джуди Энн Дулл и Ширли Бриджефорд. Его прямо спрашивали: «Что ты с ними сделал, где они?». Сказали ему о найденной в его машине верёвке и его пистолете. Конечно, и сама Лори Виджил рассказала обо всём, что произошло. Также были подняты дела о связываниях женщин и сексуальных домогательствах Глатмана в Денвере и Нью-Йорке. Всё это ему предъявили, психологическое давление не ослабевало, в результате он уронил голову на стол, разрыдался и во всём признался. Он сам рассказал полицейским о фотографиях убитых им девушек, спрятанных у него дома в ящике для инструментов. 31 октября Харви Глатману было предъявлено обвинение в убийстве Ширли Бриджефорд и Рут Меркадо. Обвинения в убийстве Джуди Дулл не было. Глатман не был сразу заключён в тюрьму. Перед этим его стали вывозить на указанные им места для обнаружения трупов или останков убитых моделей. Даже в ночи, как это и было с жертвами, он хорошо помнил и находил эти места. От Ширли Бриджефорд осталось лишь коричневое пальто и часть скелета, другие кости были растащены голодными дикими животными. В жарком климате тело и само по себе разлагается быстрее, а ведь прошли долгие месяцы. Дальше полицейский автомобиль с офицерами и Харви Глатманом направился к месту убийства Рут Меркадо. Её скелет был почти полностью сохранён, на черепе даже сохранились пучки волос. По прошествии ночи, на следующий день Глатман и детективы прибыли на место убийства Джуди Энн Дулл, но её останков там вовсе не было, лежали лишь обрывки одежды. Полицейские выяснили, что несколько месяцев назад некие путешественники нашли в этом месте останки убитой женщины и теперь её личность и судьба прояснились. 3 ноября начался суд над Харви Глатманом, но он не продлился долго, поскольку маньяк сразу дал чистосердечное признание, возможно, надеясь на снисхождение суда, хотя его предупредили о том, что всё сказанное может быть использовано против него. В офисе шерифа округа убийца рассказал двум детективам под запись на плёнку историю своей жизни — о его ненормальных сексуальных желаниях, как в нём вызревала жажда убийства, как он убивал трёх девушек и как собирался, но не удалось убить четвёртую.

Пресса того времени дала ему прозвище «Убийца одиноких сердец» («Lonely Hearts Killer»). А вскоре в Калифорнию прилетела уже 69-летняя мать Офелия и 12 ноября встретилась с сыном в тюрьме. Выйдя из камеры для свиданий и из здания тюрьмы со слезами на глазах, она ответила журналистам, что Харви не порочен, а болен. За эту идею ухватился адвокат убийцы, который настаивал на необходимости не казнить его подопечного, а отправить на психиатрическое обследование. На другую чашу весов Фемиды положили свою лепту свидетели обвинения, особенно родственники матери двоих детей Ширли Бриджефорд и выжившая жертва Лори Виджил. 16 декабря Харви Глатману был вынесен приговор за убийство двух девушек, убитых им в округе Сан-Диего — Ширли Бриджефорд и Рут Меркадо. Выбор стоял между пожизненным заключением и смертной казнью. Суд выбрал второе, так что раскаяние Харви Глатману не помогло. Он был отправлен в камеру смертников в тюрьму Сан-Квентин. Это старейшая в Калифорнии тюрьма, построенная в 1852 году. В ней осуществляются и смертные казни, в середине 20 века это была газовая камера, которую позже заменили на смертельную инъекцию. Намного позже Глатмана в эту тюрьму (но в отделении не для смертников, а для «пожизненников») были заключены такие «звёзды», как Ричард Рамирез и Чарльз Мэнсон. Харви Глатман, очевидно, был организованным несоциальным серийным убийцей, хотя имел некоторые отталкивающие черты личности, присущие противоположному типу. Он действовал тогда, когда ещё не существовало понятия «серийный убийца» и отсутствовало их системное изучение. Однако его пример дал некоторые уроки американской полиции — например, указал на то, что такой преступник имеет свой «почерк» и вольно или невольно оставляет на месте преступления свою «визитную карточку» в виде каких-то тонких нюансов, о которых он сам может не задумываться. В камере смертников Харви Глатман находился меньше года. Он был лишён всего, что могло напоминать его любимую верёвку и на чём он мог бы повеситься. До его 32-го дня рождения оставалось около трёх месяцев и 18 сентября 1959 года после 10 часов утра он был казнён в газовой камере.