Дух-покровительСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

На волне 90-х книжные прилавки многочисленных базаров, палаток и даже киосков заполонила эзотерическая литература про открытие всех чакр, пособия по практической чёрной магии и учебники астрального карате. Интерес к боевым искусствам, вспыхнувший на закате СССР, угасал, как угасали и отечественные школы бокса и борьбы. Толпы школьников пубертатного периода оказались предоставлены сами себе. Те, кто покрепче, всё равно находили себя в спорте. Те, кто решил жить по законам волчьих стай, стал сбиваться в шайки, банды, «бригады». И перед неокрепшими духовно и физически ботаниками вроде меня во всём своём ужасном великолепии вставал вопрос: быть ежедневным объектом насмешек и терпеть издёвки, тычки и удары толпы шакалят, либо стать одним из них, стать «лучшим другом» всех и каждого в какой-нибудь стайке, получая за это издёвки и оскорбления только от них, а не от всех подряд. К сожалению, не нашлось тогда никого рядом, кто дал бы мне пинка в сторону спортзала или вправил мозги, показав надуманность моих подростковых переживаний. И тут с какого-то книжного развала моя тётка-«экстрасенс» и «серая ведьма Агриппина» (хотя по паспорту - Зинаида Егоровна) притащила своему заморышу-племянничку «Первое полное практическое руководство по магии Вуду (с рецептами)» (название книги я изменил). Причём, даже она, несмотря на увлечения новомодной оккультной мишурой, посмеивалась над нелепой яркой обложкой и обещаниями могущества, сказочных богатств и решения всех проблем. В первую же ночь книга была мной изучена. В середине попался контракт. Он был напечатан прямо в ней. В нём предлагалось заключить пожизненное соглашение с любым из пожелавших откликнуться духов - соглашение о взаимодействии и покровительстве. В случае моего согласия и прочтения слов призыва предлагалось просто подождать, пока в пустой строчке под контрактом не появится отметка - точка, помарка, прокол листа… Что угодно - это бы означало, что договор вступил в силу. Я закрыл книгу поздно, во втором часу ночи. Утром же, после завтрака, я зашёл за портфелем и, поколебавшись минуту, приоткрыл книгу на нужной странице. В пустовавшей накануне строке коричневело аккуратное пятнышко. Весь день я просидел, как на иголках, домой я прибежал раньше обычного и, сославшись на подготовку к контрольной, закрылся в своей комнате. То, что не казалось серьёзным вчера, обрело смысл сегодня. Обидчик избил тебя? Одержимый духом-покровителем отброс общества топориком для мяса изуродует его руки, которыми он посмел ударить, и ноги, которые его привели к тебе. Просто проведи ритуал, ублажи духа и дай ему пристанище… А потом выпусти на охоту. Он сам найдёт, чьё тело занять, и сам же накажет обидчика. Тебе только надо оставить дорогу - символический путь, по которому дух-покровитель сможет выйти из своего пристанища: открытое окно, приоткрытую дверь квартиры…Синяк на левой скуле был уже желтоватым, разбитые губы почти зажили, но обида на местного «авторитета» никуда не делась - тот регулярно напоминал о себе, гогоча при моём появлении, картинно показывая удар кулаком в район головы и «одалживая» деньги. Как раз после вопроса по поводу возврата хотя бы части долга удар превратился из замедленного и плавного в болезненный таран, заставивший мою голову отскочить от кулака, как мяч от стены. Второй удар я не помнил - просто когда пришёл в себя, во рту стоял привкус крови, а куртки не было - я валялся в переулке возле школы в одной рубашке. Теперь же мне у меня была возможность проверить свои силы и отомстить обидчику. Да и если уж на то пошло, я до конца в это не верил. А если бы что-то произошло, я бы стал искать логические объяснения, доказывать себе случайность всего произошедшего. И тут я вернулся к описанному примеру - «одержимый духом-покровителем отброс общества топориком для мяса изуродует его руки, которыми он посмел ударить»… Для нашего городка это было бы ЧП. В этом случае я бы уже не смог забиться в нишу отрицания происходящего, а последние сомнения оказались бы развеяны. В полночь я провёл ритуал, оставил дорогу духов - открытое окно в спальне - и отпустил духа-покровителя на охоту. Как ни странно, но заснул я довольно быстро. Проснувшись, первым делом спрятал все следы проведённого ритуала, потом подошёл к окну, чтобы закрыть его, и обомлел: на подоконнике виднелось аккуратное коричневое пятнышко пятнышко засохшей крови. Побаливающая с утра голова взорвалась каскадом мыслей и эмоций, но к своему стыду должен признать, что скорее это было предвкушение, нежели стыд. А наш городок всколыхнула тем временем весть о том, что кто-то сильно порезал сына местного «частника», продававшего забугорный ширпотреб на местном рынке - особенно пострадали руки: перерубленные сухожилия, многочисленные переломы костей предплечий, почти перерубленный пополам лучезапястный сустав правой руки и раздробленные фаланги пальцев левой… Обстоятельства произошедшего в интересах следствия не разглашались, но народная молва донесла до всех желающих вести, что якобы из дома ничего не пропало, а приехавший к вечеру хозяин обнаружил своего сына еле живого и истекающего кровью на кухне. На волне 90-х книжные прилавки многочисленных базаров, палаток и даже киосков заполонила эзотерическая литература про открытие всех чакр, пособия по практической чёрной магии и учебники астрального карате. Интерес к боевым искусствам, вспыхнувший на закате СССР, угасал, как угасали и отечественные школы бокса и борьбы. Толпы школьников пубертатного периода оказались предоставлены сами себе. Те, кто покрепче, всё равно находили себя в спорте. Те, кто решил жить по законам волчьих стай, стал сбиваться в шайки, банды, «бригады». И перед неокрепшими духовно и физически ботаниками вроде меня во всём своём ужасном великолепии вставал вопрос: быть ежедневным объектом насмешек и терпеть издёвки, тычки и удары толпы шакалят, либо стать одним из них, стать «лучшим другом» всех и каждого в какой-нибудь стайке, получая за это издёвки и оскорбления только от них, а не от всех подряд. К сожалению, не нашлось тогда никого рядом, кто дал бы мне пинка в сторону спортзала или вправил мозги, показав надуманность моих подростковых переживаний. И тут с какого-то книжного развала моя тётка-«экстрасенс» и «серая ведьма Агриппина» (хотя по паспорту - Зинаида Егоровна) притащила своему заморышу-племянничку «Первое полное практическое руководство по магии Вуду (с рецептами)» (название книги я изменил). Причём, даже она, несмотря на увлечения новомодной оккультной мишурой, посмеивалась над нелепой яркой обложкой и обещаниями могущества, сказочных богатств и решения всех проблем. В первую же ночь книга была мной изучена. В середине попался контракт. Он был напечатан прямо в ней. В нём предлагалось заключить пожизненное соглашение с любым из пожелавших откликнуться духов - соглашение о взаимодействии и покровительстве. В случае моего согласия и прочтения слов призыва предлагалось просто подождать, пока в пустой строчке под контрактом не появится отметка - точка, помарка, прокол листа… Что угодно - это бы означало, что договор вступил в силу. Я закрыл книгу поздно, во втором часу ночи. Утром же, после завтрака, я зашёл за портфелем и, поколебавшись минуту, приоткрыл книгу на нужной странице. В пустовавшей накануне строке коричневело аккуратное пятнышко. Весь день я просидел, как на иголках, домой я прибежал раньше обычного и, сославшись на подготовку к контрольной, закрылся в своей комнате. То, что не казалось серьёзным вчера, обрело смысл сегодня. Обидчик избил тебя? Одержимый духом-покровителем отброс общества топориком для мяса изуродует его руки, которыми он посмел ударить, и ноги, которые его привели к тебе. Просто проведи ритуал, ублажи духа и дай ему пристанище… А потом выпусти на охоту. Он сам найдёт, чьё тело занять, и сам же накажет обидчика. Тебе только надо оставить дорогу - символический путь, по которому дух-покровитель сможет выйти из своего пристанища: открытое окно, приоткрытую дверь квартиры…Синяк на левой скуле был уже желтоватым, разбитые губы почти зажили, но обида на местного «авторитета» никуда не делась - тот регулярно напоминал о себе, гогоча при моём появлении, картинно показывая удар кулаком в район головы и «одалживая» деньги. Как раз после вопроса по поводу возврата хотя бы части долга удар превратился из замедленного и плавного в болезненный таран, заставивший мою голову отскочить от кулака, как мяч от стены. Второй удар я не помнил - просто когда пришёл в себя, во рту стоял привкус крови, а куртки не было - я валялся в переулке возле школы в одной рубашке. Теперь же мне у меня была возможность проверить свои силы и отомстить обидчику. Да и если уж на то пошло, я до конца в это не верил. А если бы что-то произошло, я бы стал искать логические объяснения, доказывать себе случайность всего произошедшего. И тут я вернулся к описанному примеру - «одержимый духом-покровителем отброс общества топориком для мяса изуродует его руки, которыми он посмел ударить»… Для нашего городка это было бы ЧП. В этом случае я бы уже не смог забиться в нишу отрицания происходящего, а последние сомнения оказались бы развеяны. В полночь я провёл ритуал, оставил дорогу духов - открытое окно в спальне - и отпустил духа-покровителя на охоту. Как ни странно, но заснул я довольно быстро. Проснувшись, первым делом спрятал все следы проведённого ритуала, потом подошёл к окну, чтобы закрыть его, и обомлел: на подоконнике виднелось аккуратное коричневое пятнышко пятнышко засохшей крови. Побаливающая с утра голова взорвалась каскадом мыслей и эмоций, но к своему стыду должен признать, что скорее это было предвкушение, нежели стыд. А наш городок всколыхнула тем временем весть о том, что кто-то сильно порезал сына местного «частника», продававшего забугорный ширпотреб на местном рынке - особенно пострадали руки: перерубленные сухожилия, многочисленные переломы костей предплечий, почти перерубленный пополам лучезапястный сустав правой руки и раздробленные фаланги пальцев левой… Обстоятельства произошедшего в интересах следствия не разглашались, но народная молва донесла до всех желающих вести, что якобы из дома ничего не пропало, а приехавший к вечеру хозяин обнаружил своего сына еле живого и истекающего кровью на кухне. Там же были следы пьянки - очевидно, пользуясь отсутствием бати, наследничек решил покутить с товарищами. А вот дальше мнения разнились: кто говорил, что его дружи порезали, кто - что после пьянки, когда все разошлись, в дом вломились грабители и начали пытать сынка в надежде выведать у него место хранения сбережений его главы семьи. И только я знал правду - всё прошло так, как я и хотел. С этого дня всё изменилось: моя походка, мой взгляд и моя жизнь. Я мог просто идти на толпу, и толпа расступалась. Первые несколько раз меня толкали, один раз плюнули на одежду, раз даже избили. Я не сопротивлялся, я просто улыбался и запоминал лица. И каждую ночь повторял ритуал призыва и открывал дорогу духов. Мой дух-покровитель не был особо изобретателен, как и я не был особо щепетилен. Плюнувшему на мою одежду кто-то отрезал щёки. Бившие меня лишились кистей рук. Первой красавице школы из параллельного класса кто-то порезал всё лицо - она не просто отвергла меня, а насмехалась долго и изобретательно… Теперь её улыбка навсегда останется шире, чем у прочих. Постепенно вокруг меня образовался вакуум: со мной боялись говорить, меня боялись задевать. Единственное, чем я заплатил за это, - жуткие головные боли и усталость. Тогда я решил взять передышку - то, ради чего я всё это затеял, свершилось! Общество существовало отдельно, я - отдельно, разница была только в том, что теперь они были отбросами, а не я. И мне было абсолютно плевать на то, что одни отбросы уничтожают других. Но нападения не прекратились несмотря на плотно закрытые на ночь двери и окна. А городок тем временем лихорадило - несколько месяцев кто-то продолжал нападать на подростков. Родители некоторых из них даже организовали что-то вроде патрулей. Один из них даже иногда проходил у меня под окнами. Однажды, проснувшись среди ночи со ставшей уже привычной головной болью, я слышал их оживлённый спор, пару раз даже они переходили на крик, потом всё стихло. Затем раздался стук в дверь. Звонок и стук, ещё раз и ещё раз, потом на входную дверь обрушился град ударов. Родители вышли из своей спальни, и я услышал, как отец угрожал вызвать милицию. Из-за двери ответили, что милиция и так уже здесь. Потом я услышал звук открывающейся двери, и в мою комнату вошли люди, много людей. Абсурдность ситуации не давала мне всерьёз воспринимать происходящее, я же прекрасно знал, как это работает: ритуал призыва - короткая молитвенная формула у алтаря, после которой дух-покровитель выходит по дороге и ищет исполнителя воли того, кто осуществил с ним договор. Потом одержимый духом маргинал (если верить книге, это человек, слабый волей) выполнял то, ради чего весь ритуал затевался, и дух покидал тело одержимого, возвращаясь по дороге. Никаких следов, никаких улик - идеальная месть. И тут толпа крестьян с вилами в моей спальне… Кто-то стянул одеяло, и толпа загудела, как встревоженный улей. Я опустил глаза - не помню, чтобы я ложился спать одетым. Возле правой руки лежал топорик для мяса из маминого старого набора - хороший, советского производства, с ухватистой карболитовой рукояткой. Так, значит, вот, кого выбрал дух-покровитель… Стоящий ближе всех парень в форме потянулся к пистолету или к наручникам, второй стал оттеснять начавшегося кричать и изрыгать проклятия мордатого мужика лет 40, видимо, отца кого-то из жертв. Моих жертв. Я медленно потянулся к топорику, шепча молитву ритуала призыва, глядя сквозь толпу на алтарь…