Деревья предсказывали бедуСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Участок, на котором стоит наш дом, отец моего мужа получил почти даром, хотя находился он в довольно приличном месте, не на отшибе. Прежний владелец поставил сторожку и завёз стройматериалы, но по каким-то причинам всё сгорело, как позже выяснилось, вместе со сторожем. Свёкор мой был мужиком оборотистым, быстро освободил участок от хлама и остатков пожарища, и новый дом возводился быстро, буквально на глазах. Новоселье справляли шумно, пригласив всю родню, способную прибыть в нужный день. Для будущего сада были куплены саженцы и по прихоти хозяина закладывали его всей семьёй, попутно давая будущим деревьям свои имена. Так там появились яблоньки и груши со сливами, повторяющие генеалогическое древо хозяина дома. Шли годы, сад разрастался, а его основа, некогда высаженные «именные» саженцы, уже вовсю плодоносили. У нас с мужем уже родились и подрастали дети, все жили в одном доме, как задумывал некогда свёкор, одной семьёй. Однажды по весне яблонька главы семьи не выпустила листочков. Все решили, что сильные зимние морозы прихватили корни, и, возможно, она ещё оживёт, а потому не спешили с вырубкой. Потом свёкор заболел. Проболев всё лето и осень, и сильно сдав за это время, он тихо ушёл во сне. После его смерти свекровь пристрастилась к спиртному, то ли горе от ухода мужа, с которым прожили много лет, повлияло, то ли ещё что. Мы, как могли, мирились с этой напастью, лечиться она категорически отказывалась, пеняя нам на то, что мы делаем из мухи слона. Через девять месяцев жарким летом разразилась сильная гроза, небо не погружалось во тьму дольше чем на несколько секунд из-за постоянно сверкающих молний. Вдруг сад озарился яркой вспышкой, а дом аж затрясло от удара грома. Свет в доме на тот момент уже отсутствовал, видимо, из-за грозы, и сад осветить было нечем. Уже утром, когда стихия успокоилась, мы увидели, что в саду молнией раскололо вишню. Вишня была из первых саженцев и носила имя свекрови. Следующей ночью у свекрови случился тяжёлый инсульт, и она уже не смогла выкарабкаться. Но всё равно мы тогда не связывали эти смерти с садом. Может, и бродила какая-то мыслишка, но так и не оформившаяся во что-либо большее. В доме остались лишь мы с мужем и дети, уже довольно самостоятельные. Надо сказать, что мой муж работает бригадиром кровельщиков и мотается в командировках по всей республике, где его фирма ведёт строительство. Бывает, что и месяцами дома не появляется. Однажды, когда муж был в одной из командировок, на яблоне, что носила имя моего мужа, ветром сломало большую ветку. Я почему-то стала ждать худшего, возможно, вспомнив о прошлых несчастьях, связанных с садом. Потом был телефонный звонок, и следующие полгода я провела между домом и съёмной квартирой в том городе, где лежал муж. В тот день, когда сломалась ветка на яблоне, он сорвался с крыши и попал в больницу с переломами обеих рук, нескольких позвонков и повреждениями других органов. В то время я стала бояться сада. Точнее, ту его старую часть, где росли деревья, названные их именами. Когда муж окреп настолько, что врачи разрешили его транспортировку и дальнейшее лечение дома, я наконец-то решилась. Наняла мужиков, и они срезали все старые деревья в саду, а пни выкорчевали. Я же несколько дней всё это сжигала, щедро поливая керосином. К тому времени, как муж прибыл домой, на месте старой части сада была поляна. Не знаю, правильно ли я поступила, был ли сад связан со всеми этими событиями, но с тех пор ничего не происходило, кроме обычных бытовых неурядиц. Про тот сад мы больше даже не упоминаем.