Демоны в раюСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Существует легенда о людях, которым открыта тайна бессмертия. Они живут среди нас, незаметные, внешне обычные и бесконечно опасные, ибо неестественно долгая жизнь рано или поздно лишает остатков человечности. На простых смертных они смотрят как на расходный материал, как на пешки в их великих играх, что длятся от начала времен. Они давно забыли о самих понятиях дружбы, любви и привязанности; их зачерствевшие души во власти страстей, возникающих на исходе веков и тысячелетий эгоистичной жизни и непонятных простым смертным так же, как младенцам непонятны эмоции взрослых. Подобно волкам в овечьей шкуре они бродят среди нас… подобные нам. Они творят ужасные вещи, дабы продлить свою бесконечную жизнь, и на исходе целых эпох забывают, что давно потеряли суть и цель существования, и что жизнь обретает смысл лишь пред ликом смерти…В Коломбо мы прилетели поздно ночью, потом целый час, если не дольше, оформляли визу, проходили всевозможные контроли и меняли деньги. Наконец, получив багаж, нашли нашего гида от турфирмы «Exotic Travels» – маленького смуглого ланкийца с терминаторским именем Арнольд – и вышли из здания аэропорта. Нас встретила страшенная влажная жара, мы будто в баню вошли. В аэропорту работали кондиционеры, было прохладно, не подумаешь, что на улице такая духота. Обычно в баню заходят, а тут мы вышли на улицу, а ощущение было такое, словно мы попали в самую что ни на есть настоящую сауну. Есть от чего получить небольшой когнитивный диссонанс, как говориться. Впрочем, вскоре мы уселись в автобус, поскольку трансфер был предусмотрительно оплачен, а там нехило работал кондиционер; я даже под конец начал слегка подмерзать. Я планировал в автобусе покемарить, но Роман не дал. С этим типом мы познакомились в самолете – наши места оказались рядом. Он летел в гордом одиночестве, как и я, и мы вскоре неслабо этак зацепились языками. Парень он был, надо сказать, видный: здоровый, широкоплечий, бицепцы так и играют при каждом движении, как кролики в удаве. Сам огненно-рыжий, глаза голубые, с янтарными крапинками. Личико смазливое, даже тетка лет сорока, сидевшая у прохода в нашем ряду, то и дело поглядывала на него и розовела. Когда разговорились, выяснилось, что Роман за свои двадцать семь лет успел жениться и развестись. Развод состоялся полгода тому назад. Как я понял, виноваты были оба: жена и теща. Роман не вдавался в подробности, но я-то видел, что мужик он нормальный, и даже сейчас говорит о бывшей с нежностью; уж его-то вина в этом деле минимальна. Хотя чужая семья – потемки. После развода у Романа была долгая депрессия, из которой он начал выходить совсем недавно. Кое-кто из друзей предложил ему поехать отдохнуть где-нибудь на тропических островах – причем одному. Побыть наедине с собой, так сказать. На Мальдивы ехать дорого, в Турции беспорядки, Тайланд почему-то Роману не нравился. Наконец, туроператор предложил посетить благословенный остров Цейлон, который с некоторых пор называется Шри-Ланка. Роман был откровенен, как это часто бывает у попутчиков, и мне пришлось быть взаимно откровенным – отвечать на его вопрос, почему я сам еду один, максимально подробно. Я сказал, что всегда мечтал увидеть тропики и океан, с самого раннего детства, да вот никак не получалось. Возможность представилась только теперь, когда мне стукнуло двадцать пять. Сам женат не был, девушки на данный момент нет, но была. – А чего разбежались-то? – спросил Роман добродушно. Я пожал плечами. – Она меня предала. И сбежала. Кто-нибудь другой на месте моего собеседника закидал бы меня дополнительными вопросами, но Роман оказался деликатнее. Понимающе покивал и перевел тему. Наверное, решил, что моя бывшая просто наставила мне рога и свалила с другим. В автобусе на Романа обратили внимание две молодые туристки. Кидали на него взгляды, хихикали, болтали всякую ерунду. Моя скромная особа их, судя по всему, совершенно не заинтересовала, да я к этому давно привык. Я не накачан, не высок, не красив, и вовсе не рыж; так что до Романа мне далеко по всем параметрам. Я шепнул Роману, что на него заглядываются две девушки. – А, я заметил, – сказал он. – Так часто бывает. Я не хвастаюсь, но телки на меня всегда западают. Слышал гипотезу, что это он того, что если у мужчины высокий уровень иммунитета, то женщин тянет на него инстинктивно. Я вот редко болею, значит, у меня хороший иммунитет. – А как они узнают про иммунитет? На лбу-то не написано. Роман ничуть не затруднился с ответом. – Инстинктивно. С помощью феромонов. – То есть если иммунитет плохой, шансов нет?Мой попутчик негромко рассмеялся. – Есть еще фишки. Типа пикапа. Слыхал о таком? Я тебя научу. Обещаю массу сексуальных приключений и свое покровительство. Девушки в тропиках более раскрепощены, чем в наших холодных городах. Существует легенда о людях, которым открыта тайна бессмертия. Они живут среди нас, незаметные, внешне обычные и бесконечно опасные, ибо неестественно долгая жизнь рано или поздно лишает остатков человечности. На простых смертных они смотрят как на расходный материал, как на пешки в их великих играх, что длятся от начала времен. Они давно забыли о самих понятиях дружбы, любви и привязанности; их зачерствевшие души во власти страстей, возникающих на исходе веков и тысячелетий эгоистичной жизни и непонятных простым смертным так же, как младенцам непонятны эмоции взрослых. Подобно волкам в овечьей шкуре они бродят среди нас… подобные нам. Они творят ужасные вещи, дабы продлить свою бесконечную жизнь, и на исходе целых эпох забывают, что давно потеряли суть и цель существования, и что жизнь обретает смысл лишь пред ликом смерти…В Коломбо мы прилетели поздно ночью, потом целый час, если не дольше, оформляли визу, проходили всевозможные контроли и меняли деньги. Наконец, получив багаж, нашли нашего гида от турфирмы «Exotic Travels» – маленького смуглого ланкийца с терминаторским именем Арнольд – и вышли из здания аэропорта. Нас встретила страшенная влажная жара, мы будто в баню вошли. В аэропорту работали кондиционеры, было прохладно, не подумаешь, что на улице такая духота. Обычно в баню заходят, а тут мы вышли на улицу, а ощущение было такое, словно мы попали в самую что ни на есть настоящую сауну. Есть от чего получить небольшой когнитивный диссонанс, как говориться. Впрочем, вскоре мы уселись в автобус, поскольку трансфер был предусмотрительно оплачен, а там нехило работал кондиционер; я даже под конец начал слегка подмерзать. Я планировал в автобусе покемарить, но Роман не дал. С этим типом мы познакомились в самолете – наши места оказались рядом. Он летел в гордом одиночестве, как и я, и мы вскоре неслабо этак зацепились языками. Парень он был, надо сказать, видный: здоровый, широкоплечий, бицепцы так и играют при каждом движении, как кролики в удаве. Сам огненно-рыжий, глаза голубые, с янтарными крапинками. Личико смазливое, даже тетка лет сорока, сидевшая у прохода в нашем ряду, то и дело поглядывала на него и розовела. Когда разговорились, выяснилось, что Роман за свои двадцать семь лет успел жениться и развестись. Развод состоялся полгода тому назад. Как я понял, виноваты были оба: жена и теща. Роман не вдавался в подробности, но я-то видел, что мужик он нормальный, и даже сейчас говорит о бывшей с нежностью; уж его-то вина в этом деле минимальна. Хотя чужая семья – потемки. После развода у Романа была долгая депрессия, из которой он начал выходить совсем недавно. Кое-кто из друзей предложил ему поехать отдохнуть где-нибудь на тропических островах – причем одному. Побыть наедине с собой, так сказать. На Мальдивы ехать дорого, в Турции беспорядки, Тайланд почему-то Роману не нравился. Наконец, туроператор предложил посетить благословенный остров Цейлон, который с некоторых пор называется Шри-Ланка. Роман был откровенен, как это часто бывает у попутчиков, и мне пришлось быть взаимно откровенным – отвечать на его вопрос, почему я сам еду один, максимально подробно. Я сказал, что всегда мечтал увидеть тропики и океан, с самого раннего детства, да вот никак не получалось. Возможность представилась только теперь, когда мне стукнуло двадцать пять. Сам женат не был, девушки на данный момент нет, но была. – А чего разбежались-то? – спросил Роман добродушно. Я пожал плечами. – Она меня предала. И сбежала. Кто-нибудь другой на месте моего собеседника закидал бы меня дополнительными вопросами, но Роман оказался деликатнее. Понимающе покивал и перевел тему. Наверное, решил, что моя бывшая просто наставила мне рога и свалила с другим. В автобусе на Романа обратили внимание две молодые туристки. Кидали на него взгляды, хихикали, болтали всякую ерунду. Моя скромная особа их, судя по всему, совершенно не заинтересовала, да я к этому давно привык. Я не накачан, не высок, не красив, и вовсе не рыж; так что до Романа мне далеко по всем параметрам. Я шепнул Роману, что на него заглядываются две девушки. – А, я заметил, – сказал он. – Так часто бывает. Я не хвастаюсь, но телки на меня всегда западают. Слышал гипотезу, что это он того, что если у мужчины высокий уровень иммунитета, то женщин тянет на него инстинктивно. Я вот редко болею, значит, у меня хороший иммунитет. – А как они узнают про иммунитет? На лбу-то не написано. Роман ничуть не затруднился с ответом. – Инстинктивно. С помощью феромонов. – То есть если иммунитет плохой, шансов нет?Мой попутчик негромко рассмеялся. – Есть еще фишки. Типа пикапа. Слыхал о таком? Я тебя научу. Обещаю массу сексуальных приключений и свое покровительство. Девушки в тропиках более раскрепощены, чем в наших холодных городах. Тем более что мы будем жить в одном отеле – Инсайт Галле. Гандоны с собой взял, надеюсь?Я вытаращил глаза. Роман снова рассмеялся, но необидно, по-дружески. – Ничего, у меня на двоих хватит. До отеля ехали ужасно долго. На Шри-Ланке, оказывается, нет скоростных трасс, дороги узкие, и населенные пункты следуют друг за другом без перерыва. Везде ограничение скорости. Спать не хотелось, интереснее было смотреть на проплывающие мимо пейзажи. Домики (обычно не выше пяти этажей) самой разной формы и цвета перемежались пальмовыми рощами и зарослями каких-то неизвестных нам деревьев. В каждом квартале в стеклянной коробке восседали статуи Будды. Ровно в шесть утра взошло солнце, причем переход от ночи ко дню произошел за считанные минуты. Вот было темно и горели фонари, а вот яркий и жаркий день.

Сразу появились местные: смуглые мужички в саронгах, женщины в сари или обычных платьях, школьники в белой форме. Народ шел пешком, ехал на великах, мотоциклах, скутерах и на трехколесных «тук-туках». Движение на Шри-Ланке левостороннее, и у меня периодически возникало ощущение, что мы заехали не на ту сторону дороги. Арнольд стоял в проходе и почти чисто болтал на русском. Рассказывал о политической обстановке в стране, населении, природе, достопримечательностях. Русский он выучил в России, где закончил какой-то институт. Через час, наболтавшись, он утомился и прикорнул на одном из передних сидений. В отель прибыли в одиннадцатом часу. Нас встретил сотрудник отеля, представившийся как Альберт Геймбихнер – загоревший до бронзового оттенка немец, который когда-то жил в России, потом, в девяностых, уехавший на историческую родину. Климат ему не подошел, и он нашел работу здесь, на Шри-Ланке, причем оказался востребован, поскольку свободно владел тремя языками: немецким, английским и русским. И слегка изъяснялся на сингальском. Обычно он брал на себя общение с иностранцами-туристами. Ланкийцы, которые в большинстве своем владеют английским, говорят с таким акцентом, что с первого раза и не поймешь. Он, кстати, тоже был рыжим, да еще и православным: я заметил на его пальце кольцо «Спаси и сохрани». Обычные немцы, насколько я знаю, католики. Улыбчивые ланкийцы преподнесли нам с Романом завтрак, затем мы слегка прогулялись по территории отеля, поглазели на пальмы и шумный и теплый океан метрах в ста от самого отеля. Возле бассейна на лежанках загорали туристы, их было не очень много. В основном пары, и весьма солидного возраста. – Плохо, – сказал Роман. – Девчонок маловато. Надеюсь, еще появятся. После почти бессонной ночи и запоздалого завтрака нас потянуло в сон, и мы ушли в номера. Однако от переизбытка впечатлений поспать как следует не удалось. После обеда мы нацепили купальные шорты и окунулись в бассейн. Там плескалась дама лет пятидесяти, очень загорелая, моложавая и довольно подтянутая для своего возраста. Преставилась «просто Мариной». И сразу стала делать весьма прозрачные авансы Роману. Меня это рассмешило. – В океане уже купались? – поинтересовалась она. Мы сказали, что еще нет. – Ну что же вы? – Марина игриво улыбнулась. – Вам надо обязательно искупаться в океане. Только не заходите глубоко, можете наступить на кораллы или морских ежей. Мы сказали, что примем это к сведению. Решили последовать совету искупаться в океане немедленно, тем более что Марина нас быстро утомила. Сбежав от пожилой прелестницы, мы потопали на пляж. С океана дул неслабый бриз – влажный и соленый. Человек семь-восемь – семьи с детьми – подскакивали в волнах прибоя. Тут же, на пляже, торговала шмотками довольно зловещая местная тетка с бородавками на лице и шее. – Внимание! – Роман толкнул меня в бок. – Смотри!Я посмотрел. Метрах в пятидесяти от нас по берегу шла стройная девичья фигурка в лазурном бикини с маской для ныряния в руке. – Пойдем, познакомимся!– Что, прям сейчас? – испугался я. – А что? – удивился Роман. – Предлагаешь подождать до завтра?Подошли к неспешно идущей девушке. Вблизи она была даже лучше, чем издали: свежее личико, ясный взгляд, мокрые волосы собраны в хвостик, потрясающая фигура. Роста она была небольшого, но настолько пропорционально сложена, что издали казалось вполне себе высокой. – Привет! Давайте знакомиться! – сказал Роман, включив свою иммунитетную харизму в полную силу. Девушка слегка растерянно улыбнулась, будто не ожидала такого предложения. А может, задумалась, и наше появление ее напугало. – Давайте, – ответила она приятным низким голосом. Она заметно акала. – Таня. – Очень приятно, Таня. Меня зовут Роман. – Даниил, – представился я. – То есть… можно просто Даня…– Даня и Таня, ну надо же! – хохотнул Роман. – Давно вы уже здесь?– Второй день. – А мы первый. Вот, смотрим, чем бы заняться… Не подскажете на правах старожила? Вы тут второй день как-никак? Я бы занялся серфингом. Таня мило, но немного холодно улыбнулась. – Вы можете спросить на ресепшене или у гида. Извините, мне надо идти. И она, опустив голову, прошла мимо нас, покачивая крутыми бедрами – причем делала это автоматически, а вовсе не на публику. Я думал, что у Романа вытянется лицо, но он ничуть не утратил уверенности. И улыбка, с которой он глядел вслед недружелюбной Тане, ничуть не угасла. – Сложный случай, – вынес он вердикт. – Наверное, с парнем приехала. Или мужем. Как думаешь, сколько ей лет?– Тридцать, – отозвался рядом голос. Мы подскочили и обернулись. Марина подошла к нам незаметно. Да и не удивительно: шум от прибоя, ветер и песок скрадывали звуки.

– Странная девочка, – продолжала Марина как ни в чем не бывало. – Хоть и, надо признать, весьма красивая. И выглядит гораздо моложе своего возраста. Приехала одна, ни с кем не общается. Только и делает, что ныряет в маске. Наверное, ее сердечко занято…– Какой парень отпустит такую девушку одну на тропический остров? – вырвалось у меня. – Вы молоды и наивны, Даниил, – ласково пожурила меня Марина. – Мужчина, укравший ее сердце, может быть женат…Мы с Романом переглянулись. – Но у меня, например, сердце совершенно свободно, – добавила Марина и разразилась игривым смехом. Возле отеля росла небольшая пальмовая рощица. В тени ее стояли трехколесные «тук-туки». Сами водители отирались тут же, улыбаясь во все тридцать два зуба (иногда меньше) и предлагая свои услуги туристам. Воспользовавшись тем, что хотим поговорить с таксистами, мы поспешили убежать от сексуально озабоченной тетеньки. Водители моментально окружили нас. Загомонили на ломаном английском:– Do you want to see turtles? May be, tea plantation? Buddha`s temples? I`ll drive! I will bring you! No expensive!Роман почесал затылок. – Ты шаришь по-английски? Спроси, где можно пиво купить? А то в баре цены – капец. Я кивнул. Обратился к самому спокойному из «тук-тукеров», задал ему тот же вопрос на английском. – Если хотите, я принесу пиво, – сообщил тот. – Как тебя зовут? – спросил я. – Сарат Садаруван, сэр. – Обращение «сэр» и некоторая угодливость напомнило мне о влиянии колониального периода в этой стране. – И сколько будет стоить твоя услуга, Сарат?– Нисколько, сэр. Я сделаю это просто так, от души!Я перевел разговор Роману. Тот пожал плечами. Мол, ладно, если хочет угодить, пусть угождает. Мы дали Сарату деньги – местные ланкийские рупии, – и тот с радостной улыбкой умчался в магазин. Остальные водилы расходились с кислыми минами. Позже мы узнали, что у «тук-тукеров» есть неписаное правило: если турист дает какое-то поручение ланкийскому водиле, это значит, что больше никто другой не имеет права навязывать услуги этому туристу. То есть в лице нас с Романом Сарат пометил «свою территорию». Пока Сарат бегал за пивом, мы с Романом уселись на пеньках от пальм. – Не сработал твой иммунитет, – сказал я, не удержавшись от ехидства. – Ничего страшного, – пробормотал Роман. – Отвечаю: я ее покорю!Я был другого мнения, но в то же время было интересно, как же поступит Роман. Через минут десять прибежал запыхавшийся Сарат с пакетом, в котором бренчали бутылки, одноразовыми стаканчиками и солеными чипсами. Мы расположились в тени пальм у берега Индийского океана, потягивали пивко и наслаждались жизнью. Попутно договорились с Саратом, которого я щедро угостил пивом, прибегать к его услугам. В шесть вечера солнце зашло – с той же стремительностью, что и взошло ровно двенадцать часов назад. В субэкваториальной зоне день и ночь равны, а сумерек почти нет. Опустилась кромешная тьма, особенно на пляже. На территории отеля зажглись матовые фонари. В семь мы поужинали, потом вышли во двор и уселись за каменный стол. Камень был теплый, как и всё в этом райском месте. Заговорили о страшных историях, которые, как выяснилось, обожал Роман. Когда сидишь посреди тропической ночи, воздух горячий и влажный, фонари подсвечивают пальмы, а в двух шагах шумит прибой, бояться не получается. Но Роман ухитрился рассказать пару довольно зловещих историй; правда, с сильным эротическим уклоном. Я решил не падать в грязь лицом и тоже выдал историйку. – Короче, есть легенда о том, что среди обычных людей веками живут алхимики, которые умеют готовить эликсир вечной молодости. Готовят они его из лимфоидной ткани особенных людей, которых называют Агнцами. Алхимики выращивают их как скот, а потом убивают, чтобы приготовить эликсир из внутренностей. При этом Агнцы должны испытать радость, а сразу за ней – страх перед смертью. Тогда эликсир получится. Влияние гормонов, понимаешь ли. Если они находятся в угнетенном состоянии духа, брать внутренности для эликсира бесполезно. Агнцов можно узнать по особым приметам…– Каким?– Об этом история умалчивает. – И что дальше?Я смутился. – Это, собственно, вся история. Роман крякнул. Даже в слабом свете матового фонаря можно было разглядеть скептическое выражение лица. Видимо, ему стоило усилий не просветить меня относительно того, что я – никудышный рассказчик. – Понимаешь, Даня, в твоей истории нет конфликта… Нет конфликта – нет интересного действия. Бесконфликтные истории унылы, как будни старой девы. – Он помолчал, потом фыркнул и добавил: – Если только эта старая дева не Марина!Мы расхохотались. – Ладно, пошли, пройдемся по пляжу, что ли?

Из-за облаков выплыла полная луна. Ее окружала светящаяся дымка – из-за испарений океана, – поэтому луна казалась больше обычной. Гребешки волн слегка фосфоресцировали, черно-белый пляж напоминал потусторонний пейзаж в представлении художника-сюрреалиста. – Лепота-то какая, лепота! – протянул, заодно зевнув, Роман. – Show the way please, sir! – вдруг рявкнул рядом каркающий голос. Мы дернулись. Бородавчатая старуха стояла позади, придерживая на голове внушительный тюк с теми шмотками, что продавала днем. В лунном свете ее черные глаза мерцали, как у кошки. И она не улыбалась, в отличие от большинства аборигенов. Мы посторонились, и зловещая бабка продефилировала со своим тюком мимо. Вскоре она растворилась в темноте. – Фу, блин, на ведьму похожа! – сказал Роман. О бабке мы тут же забыли, потому что заметили бегающих по песку крабов. Они шустро зарывались в песок. Один из крупных крабов что-то тащил. Я погнался за ним – хотел поймать. Но крабы, оказывается, бегают, как угорелые; боком, но с такой скоростью, будто на колесах. Правда, краб, заметив, что до него докопался какой-то двуногий гигант, решил бросить ношу и скрыться среди валунов мола, который разбивал волны прилива, благодаря чему на пляже было относительно тихо. Я пригляделся к этой ноше – думал, что рыба, – охнул и, отпрянув, рухнул задницей на мокрый песок. Мгновенно вскочил и отбежал еще дальше. – Ты чего, Даня? – Роман тоже пригляделся. – Твою мать!Роман растерянно обернулся ко мне, в лунном свете его лицо побелело, как у покойника, рыжие вихры казались пепельно-серыми. Это был палец. Самый настоящий человеческий палец, отсеченный, надо полагать, от остального тела. Когда мы, набравшись смелости, подошли к страшной находке, увидели ноготь, место среза, посеревшее мясо и белую кость. И еще на пальце было кольцо. Я узнал его – «Спаси и сохрани». – Альберт Геймбихнер, – сказал я. – Чего? – Голос Романа дрожал. – Это его палец. Его кольцо. – Так его крабы, что ли сожрали? Или акулы?– Срез слишком ровный, не похоже на акул или крабов. Будто ножом отрезали. Причем ровно по суставу, чтобы не пилить кость. – Боже ты мой! – заорал Роман. – Хватит уже!Неподалеку послышались голоса – кто-то из туристов или местных приближался, видимо, тоже желая прогуляться по пляжу или покупаться в темноте. Я потянул Романа за локоть. – Отойдем, – прошептал я. – Если это убийство, надо держаться подальше от останков… Могут и на нас подумать. А мы тут в чужой стране, не забывай. Расстреляют, и фамилию не спросят. – Ты чего такое несешь, Даня? Мы ж не в Китае!– Один хер. Идем отсюда. Роман послушно поплелся за мной. Он был растерян и донельзя испуган. Мы несколько раз оглянулись: туристы громко разговаривали, заскакивая в волны и выбегая из них; нас они не заметили, кажется. Где палец, было уже не видно. – Подожди-подожди, – лихорадочно забормотал Роман. – А мы не будем сообщать о… убийстве, или х* его знает чем?Я помолчал, размышляя. – Пожалуй, надо сказать. Но для этого надо принести палец. И так, чтобы на нем не было отпечатков. Иначе греха не оберешься…Судя по мимике, Роману вовсе не улыбалась перспектива брать палец и тащить его на ресепшен. Но план не удался – пока мы прятались от туристов-полуночников, он пропал. То ли волна унесла, то ли крабы…Мы решили пока помалкивать. По крайней мере, до утра. Может быть, завтра Альберт явится на работу живой и невредимый. – А ты, Даня, молоток, – тихо похвалил меня Роман за завтраком на следующий день. Он выглядел уставшим и кислым, как после похмелья. – Вчера прям звенел стальными яйцами. Я-то обосрался, а ты – ничего подобного. – Я тоже обосрался, – признался я. – Просто по мне не видно. – Альберта нету на работе, – напомнил Роман. На завтрак подтягивались остальные туристы: шумная семейка украинцев, тихая парочка из Германии, весьма почтенного возраста мужик израильтянин со страшно волосатыми руками и спиной. Марина нашла подружку в лице худой и очень некрасивой женщины лет сорока, которая разговаривала скрипучим и неприятным голосом. Ланкийцы-сотрудники улыбались как всегда, спрашивали: «How are you?» и «Is our food good?» и всячески старались угодить. – У него отгул на три дня, – сказал я. – Уже спросил у местных. – Привет! – раздалось над нами. Мы подняли головы. Возле нас с подносом стояла Таня в легком сарафанчике, под которым виднелся купальник – видно, она собиралась сразу после завтрака пойти купаться. Алые от природы губы улыбались, серые глаза перебегали с меня на Романа и обратно. – Можно к вам?Роман встрепенулся и даже на время, как мне почудилось, забыл о вчерашней неприятной находке. Конечно, мы были не против общества милой девушки. Сегодня она была разговорчива и улыбчива, не то что вчера. Наверное, вчера у нее не было настроения; может, голова болела или еще что…Мы разговорились. Оказалось, что Таня родилась в Рязани, но вот уже много лет живет в Москве. Сюда приехала одна, и вообще каждый год в одиночку отправляется в путешествие. Например, в прошлом году побывала в Хорватии, позапрошлом – Филиппинах, и так далее. Работает в каком-то банке, так что с бабками проблем, как можно понять, не возникает. Мы с Романом деликатно не спрашивали, есть ли у нее муж или просто жених. Хотя и дураку понятно, что нет. Стала бы она тогда мотаться по свету в одиночестве?А в целом, в Тане было что-то загадочное. С ее внешними данными леди в тридцатилетнем возрасте не разъезжают одни. Когда она отворачивалась, Роман усиленно подмигивал мне. – Ты вчера говорил о серфинге, – сказала Таня, обращаясь к Роману. – Здесь в двух шагах есть отличный сёрф клуб. Сегодня ветрено, будет хорошая волна. Я собираюсь туда после завтрака. Если хотите…Она вопросительно глянула на меня. – Ой нет! – замахал я руками. – Не дружу с волнами, так что воздержусь!– Уверен? – спросил Роман, поняв мой альтруистично-тактический ход. Я там буду третьим лишним. – Уверен. Заметно было, как Роман разрывается между желанием поскорей оказаться наедине с Таней, пусть даже на гребне волны, и мужской солидарностью. Победили примитивные инстинкты – впрочем, как и всегда. После завтрака Роман и Таня свалили в сёрф клуб, а я побрел к бассейну. Там вместе с двумя толстыми тетками и несколькими детишками плавала Марина. – Вы один, Даниил? – громко осведомилась она, подплывая к бортику, когда я подошел к бассейну. – Куда делся ваш друг? Видела, вы завтракали с Татьяной…Я уже привык к назойливому любопытству Марины. Немолодая женщина может позволить себе путешествие за тридевять земель, но давно терзается одиночеством… А годы идут…– В сёрф клуб. – А вы почему не пошли, Даниил?Я пожал плечами. Сдернул футболку (обожженную вчера кожу сразу защипало от укусов знойных солнечных лучей) и опустился по лесенке в бассейн. Вода была почти горячей, как в ванной. – Из меня никудышный серфер, – ответил я. – Наша Таня весьма востребована, – не совсем тактично отметила Марина. – Вчера, например, она гуляла вечером с этим рыжим мальчиком на ресепшене… Как его? Ну, немцем. – Альбертом Геймбихнером? – спросил я. – Ну да. Видимо, ей нравятся рыжие… А почему вы так побледнели, Даниил? Что-то случилось? Вам плохо?– Когда вы их видели? Вспомните точно!Марина поджала губы. Ей не понравился мой требовательный тон. Тем не менее, ответила она подробно:– Сразу после ужина. Вы с Романом сидели за вот тем столиком и беседовали так увлеченно, что ничего не видели вокруг. Я сидела в той беседке и курила, поэтому заметила Таню и этого… как его?– Альберта, – терпеливо напомнил я. – Ну да. Почему-то постоянно хочется назвать его Адольфом… Ну да ладно. Они ушли на пляж, было уже темно. Таня вернулась одна, без Адоль… Гос-споди ты боже мой! Альбертом. Я и подумала, что, наверное, он ушел домой по другой дороге. – А вы всё это время сидели в беседке? – Я прищурился. – Ну да, а что? – хихикнула Марина. – Простите, мне надо идти. Что-то мне нехорошо. Не дожидаясь ответа, я выскочил из бассейна и, подхватив футболку, помчался в пальмовую рощу возле отеля. Сарат был на месте и болтал с другими «тук-тукерами» на стремительно-стрекочущем сингальском. – Сарат! – заорал я. – Поехали! В сёрф клуб!Ланкиец сразу сообразил, что медлить не стоит. Лихо запрыгнул в свою трехколесную тачку, сзади на которой было нагло написано «Ламборджини», я сел позади, и мы погнали. Несмотря на битком забитую народом и транспортом узкую улицу, мы добрались до пункта назначения в рекордные сроки. Роман и Таня как ни в чем не бывало скакали по волнам. Кроме них, волны покоряла группа молодых накачанных американцев, похожих на героев сериала «Спасатели Малибу». – What are you gonna drink? – гнусаво спрашивал один загорелый красавец у другого, направляясь к лотку с прохладительными напитками. – Whatever, – равнодушно парировал тот. «Whatever» – так говорят янки, подумал я автоматически. Англичане говорят «As you want». Но смотрел при этом я на Романа – он был жив-здоров, и все пальцы на месте. Да и что могла с ним сделать Таня среди бела дня, даже если она маньячка-препараторша?Роман при виде меня заулыбался, хоть и был немного недоволен моим появлением. По лицу Тани трудно было понять, о чем она думает. – Ты ж говорил, что серфинг – это не твоё? – удивился мокрый Роман, подходя ко мне, держа доску подмышкой. – Ты уж определись!В последней фразе прозвучал укор. Я немного вызывающе ответил:– Я помешал?Таня, которая задержалась позади, отцепляя от ноги шнурок от доски, подошла к нам. – Да не, никаких проблем, – сказал Роман. Они еще несколько раз ловили волну, а я упорно сидел в тени пальмы возле лотка. «Спасатели Малибу» косились на меня, не понимая, какого лешего я приперся, если не лезу в океан, но выгонять меня, естественно, никто не собирался. Ближе к обеду, окончательно сгорев на солнце, мы вернулись в отель. По дороге Роман и Таня договорились на следующий день поплавать в масках и полюбоваться на кораллы. Роман не желал допускать, что Таня хоть как-то причастна к появлению пальца Альберта на пляже. – Случайность! – твердил он. – Да и вообще, этот палец – розыгрыш какой-то… И всё! Мы его и не разглядели-то как следует в темноте. Резиновая подделка для любителей розыгрышей. Есть же резиновые фаллосы, почему не могут быть резиновые отрубленные пальцы?– С кольцом «Спаси и сохрани»?– Если штамповали китайцы, очень может быть и кольцо, – уверенно сказал Роман. – Я был в Гуаньчжоу пару лет назад. И знаю, что они горазды и не на такое. Я вздохнул. Крыть мне особо было нечем. Слишком моя гипотеза смахивала на абсурд. Мы с Романом сидели у него в номере, тихо шумел кондиционер, нагнетая холодный воздух. За окном бегал бурундук и бесстыдно подглядывал за нами. – Как такая миниатюрная телка могла опрокинуть здорового мужика вроде Альберта? – помолчав, спросил Роман. – Ударить сзади. Опоить. Одурманить. Соблазнить. Как угодно, способов сколько угодно. – Да ты, блин, фантазер! Тебе фантастику писать надо. Как по мне, так всё это хрень полная и полнейшая. Через два дня Альберт выйдет на работу, тогда ты поймешь, что забил себе голову х*ней. – Но…– И не надо меня пасти, хорошо, Даня? – уже серьезнее, почти зло, произнес Роман. – Я за себя постою, если что. Он сердился, что я мешаю ему «мутить» с Таней. Я еще раз вздохнул. Женщины разрушали мужскую дружбу во все времена. А наша с Романом дружба длилась всего лишь пару дней. У меня не было шанса. Я ушел из номера Романа, вышел из отеля и, пройдя через калитку в низкой оградке, очутился в пальмовой роще – постоянном месте тусовки «тук-тукеров». Сарат, как по волшебству, возник рядом со мной с белоснежной улыбкой на темном приятном лице. – Друг Сарат, мне нужна твоя помощь, – сказал я. Во тьме дул сильный ветер, грохотал океан, а временами наползавшие на небосвод тучи распарывала змеистая молния. Ни луны, ни звезд. На пляже никого не было – желающих купаться в предштормовом океане не нашлось. Желающих погулять в темноте под сильными порывами ветра тоже. Кроме четверых сумасшедших. И если мотивы двух их них – Романа и Тани, которые целовались сидя на камнях мола с подветренной стороны, – были еще хоть как-то понятны, то двух остальных, меня и Сарата, что прятались в кустах, сторонний наблюдатель принял бы за чокнутых. Но через пару минут сторонний наблюдатель, будь таковой поблизости, уже не сомневался бы, что мы с Саратом – не просто извращенцы-вуайеристы. Пока Роман таял в объятиях Тани, закрыв глаза и млея от вкуса женских губ, Таня вынула откуда-то складной нож. И где она его прятала? Одежды на ней было минимум. Вспышка молнии выхватила узкий блестящий клинок, занесенный над шеей Романа. Наверное, и Альберта она убила, быстро и точно перерезав сонную артерию. Я выскочил из кустов, не медля больше ни секунды. Из-за шума начинающегося шторма две пташки не услышали моего приближения, пока я не ухватил Таню на кисть руки, в которой был зажат нож. Роман испуганно повернул голову, и на глаза ему сразу попался нож. Он вскрикнул, отскочил в сторону. Поскользнулся на скользких камнях и рухнул метром ниже под молом. Таня боролась со мной молча и яростно. Силы в ней было намного больше, чем казалось, учитывая ее миниатюрность. Но справиться со мной ей бы не удалось в любом случае. Я вырвал у нее нож и наотмашь ударил тыльной стороной ладони по лицу. Таня с коротким криком упала на песок пляжа поблизости от Романа. Роман вскочил. Сарат остановился на безопасном расстоянии и ждал развития событий, слегка пригнувшись. – Почему? Таня, почему? – прокричал Роман, и ветер унес его крик. Я с легкой усмешкой спустился с камней мола и встал перед пребывающим в растерянности Романом, настороженно ждущим Саратом и сидевшей на песке Таней. – Помнишь, Роман, – сказал я, – как я рассказывал тебе историю об Алхимиках и Агнцах? Ты еще пожаловался, что она лишена конфликта и потому уныла? Дело в том, что в жизни не всегда есть конфликт, и потому она бывает и унылой. А история эта взята из жизни. Таня – одна из бессмертных и вечно молодых ведьм. Она – одна из этих Алхимиков. Ей не тридцать, а все триста лет. А Агнец, Рома, – это ты. У Романа приоткрылся рот. Выражение ужаса на лице медленно сменялось кривой улыбкой. Он мне не верил. Я не мог его за это винить. – Я не сказал тебе тот раз про признаки Агнцев, – продолжал я, перекрикивая грохот океана. – Это рыжие волосы и янтарные крапинки в глазах. Они свидетельствуют – ты будешь смеяться – о необходимом уровне иммунитета для изготовления средства… Твоя лимфоидная ткань в виде лимфоузлов и ****** в кишечнике идеально подходит для эликсира вечной молодости…Таня смотрела на меня в бессильной ярости, утирая струйку крови с разбитой губы. – Но иногда Алхимики ошибаются и убивают не того рыжика. Альберт и был той самой ошибкой нашей Тани. Она выпотрошила его той ночью и выяснила, что его лимфоидные ****** не годятся. Ей пришлось расчленить его на мелкие кусочки и выбросить в океан, чтобы тело нигде не всплыло, и его не нашли рыбаки. А кусочки свежего мяса быстро растащат рыбы и крабы… Разделывать человеческие тела Тане не привыкать…– Ты рехнулся? – возопил Роман. – Я-то точно помню, что у Романа в глазах янтарные крапинки, – сказал я, будто его и не было рядом. Теперь я обращался к Тане. – А у Альберта их не было. Так что ты хреновый алхимик. Надо тебе еще поучиться. Зря ты не закончила обучение…– Ты кто такой? – снова крикнул Роман. Несмотря на тьму, я видел, как в его взгляде растет понимание. – Охотник на ведьм?Я подошел к нему, улыбаясь. – Не совсем. И ударил его ножом Тани точно в сердце. Роман издал странный звук – то ли всхлипнул, то ли хихикнул. Несколько долгих секунд смотрел на меня с детской обидой, а вокруг гудел ветер, шипели волны, а молнии тщетно разгоняли мрак. Потом рухнул навзничь. Таня неожиданно закричала и, вскочив, попыталась убежать. Сарат перехватил ее, как заправский регбист. Он заломил ей руки за спиной и повернул лицом ко мне. Я вытер клинок об одежду Романа и подошел к Тане вплотную. Она дергалась, но Сарат держал ее крепко. – Ты зря убежала от меня два века назад, моя неблагодарная ученица, – сказал я, еле сдерживая холодную ярость. – Ты предала меня! Я научил тебя всему, что ты знаешь, я СОТВОРИЛ ТЕБЯ! А ты – что ты сделала в благодарность? Ты думаешь, я забыл о нанесенной обиде? Я выследил тебя, пусть на это понадобилось больше времени, чем планировал. Но для бессмертного что два дня, что два столетия – всё едино. Ты не узнала меня в новом обличье, верно? А я не сразу узнал тебя, и ты изменилась… Ведь я любил тебя…– Ты не умеешь любить, Древний! – выкрикнула Таня. – Ты должен был сдохнуть еще тысячу лет назад, но умерла лишь твоя человеческая душа. Ад ждет тебя, чудовище!Я фыркнул:– Если он существует, то сначала он заполучит тебя. Ты хорошо повеселилась, но всему есть конец. Я следил за этим Агнцом целый год, но он был в депрессии, и его ткани не годились для эликсира. Только путешествие на Шри-Ланку его немного развеселило. Ну и твое внимание, конечно. Так что спасибо… Я специально ждал этого момента…– Нет, – сказала Таня. Извернулась, чтобы заглянуть Сарату в глаза. – Help me please! He is a murder, do you see?!– Это бесполезно, – сказал я. – Сарат верно служит мне после того, как испробовал моего зелья послушания вместе с пивом, которым я его угостил. Когда я возьму то, что мне нужно, из тела Агнца, мы разрежем ваши тела на мелкие кусочки и выбросим в океан. Сарат мне поможет избавится от вашей плоти. А морская живность доделает остальное. Смазливое личико моей неблагодарной ученицы исказилось от страха. А я с улыбкой двинулся к ней. В руке моей был нож. Я шел по пляжу, не обращая внимания на непогоду. Несмотря на шторм и ночь, пляж на Шри-Ланке был великолепен. Настоящий рай на земле. Но до недавнего времени в нем завелось два демона. Теперь на одного стало меньше.