Демон в японском ночном клубеСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Дэн шёл по тёмной улице вечернего города. Машины его объезжали, сигналя ему, когда он чуть не попадал им под колёса, но ему было уже всё равно. Ему не хотелось уже ничего, кроме как идти и молчать, думая о дневном происшествии. Он даже не заметил, переходя дорогу по пешеходному переходу, что на светофоре горит не зелёный, а красный свет. Какая-то овчарка, привязанная у магазина, залаяла на него, но Дэн, хоть и боялся крупных собак и раньше к этой собаке и близко бы не подошёл, на этот раз прошёл мимо неё, даже не шарахнувшись на её лай, ответив лишь: «Сама такая», как будто овчарка могла его понять. А днём произошло вот что. Дэн подрался со своим одноклассником Гэндзи Такия. Причина была на первый взгляд совсем пустяковая. Дэн получил по японской истории «плохо», а Гэндзи – «отлично». Ничего в этом вроде бы такого нет, и Дэн бы стерпел, ведь он же не японец, а европеец, к тому же новенький, не успел ещё втянуться в учёбу, свыкнуться с новыми одноклассниками и учителями. Но этот Гэндзи почему-то решил, что его превосходство в знании истории даёт ему право дразнить Дэна. Каких только слов ему не говорил Гэндзи, чтобы его раздразнить и вывести из себя! Ну и получил по зубам. Так и началась драка. Но мимо проходил директор, он на них обоих прикрикнул, потому что если бы он сделал замечание спокойно, его бы не услышали. И им пришлось разойтись по разным углам. Дэн тогда еле досидел до конца уроков, а вечером, когда за Гэндзи приехал его отец, то он сразу же рассказал про то, что драку начал якобы Дэн, хоть Дэн его и пальцем не тронул бы, если бы Гэндзи не начал его дразнить. Его отец сразу же пригрозил Дэну, что подаст на него в суд и засадит его в колонию для малолетних или потащит на психиатрическую экспертизу, которая выявит, что его надо держать в закрытых спецучреждениях. Дэна расстроило и разозлило такое грубое и несправедливое отношение, тем более от взрослого мужчины. Насчёт Гэндзи ладно, он подросток, но его отец ведь взрослый. Но Дэн не стал ввязываться в спор с Такия-старшим, решил, что это бесполезно, и ничего он не докажет, отец всё равно будет защищать своего сына, а ему постарается как можно больше проблем добавить. И просто вышел из школы. Но и домой идти не хотелось. И поэтому уже час Дэн шёл по улицам вечернего города, ничего не замечая, полностью погружённый в свои злые мысли. «И чего он дразнился? А его отец тоже хорош… Ну ничего, я ещё им всем покажу. Никуда я не дам себя засадить, ни в колонию, ни в психиатрическую больницу закрытого типа» — подумал Дэн, подходя к стоящему на углу улицы ночному клубу. Охранник проверил у него паспорт и разрешил ему пройти внутрь. Внутри всё было, как и во всех ночных клубах – танцпол, заполненный энергично танцующими под музыку подростками, мелькание огней, в сторонке ди-джей за своим пультом. А на сцене выступала какая-то группа. Одеты они были в какие-то блестящие чёрные костюмы в обтяжку, у всех были длинные чёрные волосы, свободно рассыпавшиеся по плечам, их не поддерживали ни резинки, ни ещё какие-либо приспособления, предназначенные для того, чтобы убрать волосы назад. Но их солист почему-то отличался от них. У него поверх того же костюма, что и у других членов группы, был накинут чёрный плащ наподобие вампирского, с красной изнанкой и поднятым воротником, а у других плащей не было, и ещё на лице у него, в отличие от других, была чёрная латексная маска, закрывающая только глаза и часть носа. Голос у него был глубокий и завораживающий. И Дэн вдруг почувствовал, что глаза солиста смотрят прямо на него, словно пронизывая холодом до костей, а между тонких ярких губ, к ужасу Дэна, вдруг просунулся раздвоенный язык, прошёл по губам, облизнув их, и сразу спрятался назад. Дэн захотел повернуться и уйти, но солист вдруг снова пронзил его ледяным взглядом до костей, и Дэн понял, что уйти не может. Его словно парализовало, он не мог ни повернуться, ни пошевелить рукой или ногой, а сердце сжалось от ужаса, который излучал и направлял на него солист. Но когда Дэну захотелось крикнуть или что-то сказать, то из горла вырвался лишь хрип, который никто не услышал – ни остальные подростки, ни тем более группа, к которой принадлежал этот солист. Вообще никто даже не замечал того, что солист завладел разумом Дэна и мог удерживать его на одном месте при помощи одного только влияния на его мозг. «Отпустите!» — мысленно взмолился Дэн. Но в ответ в его голове раздался взрыв зловещего хохота. «Нет, тот, кто попадёт в мои владения, останется здесь навсегда. Не сопротивляйся, иначе сделаю тебе больно одним только взглядом… ты теперь в моей власти!» — в ответ на повторную попытку пошевелиться услышал он в своей голове. Так Дэн и простоял всю ночь, не в силах пошевелиться, глядя прямо в глаза страшному солисту. А утром всё вдруг изменилось. Здание ночного клуба теперь было пустым. Ни подростков на танцполе, ни ди-джея в уголке, ни группы на сцене, ни жуткого солиста. Дэн шёл по тёмной улице вечернего города. Машины его объезжали, сигналя ему, когда он чуть не попадал им под колёса, но ему было уже всё равно. Ему не хотелось уже ничего, кроме как идти и молчать, думая о дневном происшествии. Он даже не заметил, переходя дорогу по пешеходному переходу, что на светофоре горит не зелёный, а красный свет. Какая-то овчарка, привязанная у магазина, залаяла на него, но Дэн, хоть и боялся крупных собак и раньше к этой собаке и близко бы не подошёл, на этот раз прошёл мимо неё, даже не шарахнувшись на её лай, ответив лишь: «Сама такая», как будто овчарка могла его понять. А днём произошло вот что. Дэн подрался со своим одноклассником Гэндзи Такия. Причина была на первый взгляд совсем пустяковая. Дэн получил по японской истории «плохо», а Гэндзи – «отлично». Ничего в этом вроде бы такого нет, и Дэн бы стерпел, ведь он же не японец, а европеец, к тому же новенький, не успел ещё втянуться в учёбу, свыкнуться с новыми одноклассниками и учителями. Но этот Гэндзи почему-то решил, что его превосходство в знании истории даёт ему право дразнить Дэна. Каких только слов ему не говорил Гэндзи, чтобы его раздразнить и вывести из себя! Ну и получил по зубам. Так и началась драка. Но мимо проходил директор, он на них обоих прикрикнул, потому что если бы он сделал замечание спокойно, его бы не услышали. И им пришлось разойтись по разным углам. Дэн тогда еле досидел до конца уроков, а вечером, когда за Гэндзи приехал его отец, то он сразу же рассказал про то, что драку начал якобы Дэн, хоть Дэн его и пальцем не тронул бы, если бы Гэндзи не начал его дразнить. Его отец сразу же пригрозил Дэну, что подаст на него в суд и засадит его в колонию для малолетних или потащит на психиатрическую экспертизу, которая выявит, что его надо держать в закрытых спецучреждениях. Дэна расстроило и разозлило такое грубое и несправедливое отношение, тем более от взрослого мужчины. Насчёт Гэндзи ладно, он подросток, но его отец ведь взрослый. Но Дэн не стал ввязываться в спор с Такия-старшим, решил, что это бесполезно, и ничего он не докажет, отец всё равно будет защищать своего сына, а ему постарается как можно больше проблем добавить. И просто вышел из школы. Но и домой идти не хотелось. И поэтому уже час Дэн шёл по улицам вечернего города, ничего не замечая, полностью погружённый в свои злые мысли. «И чего он дразнился? А его отец тоже хорош… Ну ничего, я ещё им всем покажу. Никуда я не дам себя засадить, ни в колонию, ни в психиатрическую больницу закрытого типа» — подумал Дэн, подходя к стоящему на углу улицы ночному клубу. Охранник проверил у него паспорт и разрешил ему пройти внутрь. Внутри всё было, как и во всех ночных клубах – танцпол, заполненный энергично танцующими под музыку подростками, мелькание огней, в сторонке ди-джей за своим пультом. А на сцене выступала какая-то группа. Одеты они были в какие-то блестящие чёрные костюмы в обтяжку, у всех были длинные чёрные волосы, свободно рассыпавшиеся по плечам, их не поддерживали ни резинки, ни ещё какие-либо приспособления, предназначенные для того, чтобы убрать волосы назад. Но их солист почему-то отличался от них. У него поверх того же костюма, что и у других членов группы, был накинут чёрный плащ наподобие вампирского, с красной изнанкой и поднятым воротником, а у других плащей не было, и ещё на лице у него, в отличие от других, была чёрная латексная маска, закрывающая только глаза и часть носа. Голос у него был глубокий и завораживающий. И Дэн вдруг почувствовал, что глаза солиста смотрят прямо на него, словно пронизывая холодом до костей, а между тонких ярких губ, к ужасу Дэна, вдруг просунулся раздвоенный язык, прошёл по губам, облизнув их, и сразу спрятался назад. Дэн захотел повернуться и уйти, но солист вдруг снова пронзил его ледяным взглядом до костей, и Дэн понял, что уйти не может. Его словно парализовало, он не мог ни повернуться, ни пошевелить рукой или ногой, а сердце сжалось от ужаса, который излучал и направлял на него солист. Но когда Дэну захотелось крикнуть или что-то сказать, то из горла вырвался лишь хрип, который никто не услышал – ни остальные подростки, ни тем более группа, к которой принадлежал этот солист. Вообще никто даже не замечал того, что солист завладел разумом Дэна и мог удерживать его на одном месте при помощи одного только влияния на его мозг. «Отпустите!» — мысленно взмолился Дэн. Но в ответ в его голове раздался взрыв зловещего хохота. «Нет, тот, кто попадёт в мои владения, останется здесь навсегда. Не сопротивляйся, иначе сделаю тебе больно одним только взглядом… ты теперь в моей власти!» — в ответ на повторную попытку пошевелиться услышал он в своей голове. Так Дэн и простоял всю ночь, не в силах пошевелиться, глядя прямо в глаза страшному солисту. А утром всё вдруг изменилось. Здание ночного клуба теперь было пустым. Ни подростков на танцполе, ни ди-джея в уголке, ни группы на сцене, ни жуткого солиста. Стены оказались обгоревшими, повсюду был разбросан мусор. И вообще всё теперь казалось заброшенным, пребывающим в запустении. Дэн попробовал пошевелиться, и это у него получилось. Медленно, пытаясь найти всему этому объяснение, Дэн пошёл к выходу. И тут из темноты прямо на него выскочил Гэндзи. От неожиданности Дэн отступил назад и попытался крикнуть, но снова из горла вырвался всё тот же хрип, что и вечером. — Ты что, это же я! — Встревоженно проговорил Гэндзи, слегка встряхнув его за плечи и подтолкнув к выходу. Дэн послушно пошёл за ним. — Дэн, ты прости, что я тебе тогда наговорил, я беру свои слова назад. Все испугались, когда ты не вернулся вчера из школы домой, отец твой к моему приходил, а мой и вообще думал, что ты из-за его угроз с моста прыгнул. А этот клуб уже шесть лет как не работает, не знаю, что там произошло, только все погибли, не спасся никто. Говорят, пожар вроде был, но из-за чего он начался, никто до сих пор не знает. Там группа выступала, в которой про солиста говорили, что он вообще не человек, а Посланец из Ада. Кто верил в это, кто нет, но то, что он мог загипнотизировать с расстояния метров в десять, об этом многие знали, — продолжал говорить Гэндзи, пока они шли к выходу. Но вот мальчики вышли на улицу. Гэндзи сразу же набрал номер отца:— Папа, Дэн нашёлся, он жив, но как-то оказался в заброшенном клубе, и вообще его надо в больницу. — Да, сейчас приеду, — ответил ему отец. Подъехал он минут через двадцать. Но Дэн не захотел садиться в его машину, как ни был напуган. Такия-старший всё понял и вздохнул:— Прости меня, пожалуйста, я вообще не должен был угрожать, не разобравшись, я беру свои слова назад. Не сердись. Садись в машину, в больницу поедем. Но я обещаю, там тебя всего лишь осмотрят. Дэн неохотно сел на заднее сиденье, а на переднем сиденье рядом с отцом устроился Гэндзи. Они привезли Дэна в больницу. А когда его осмотрели врачи, то на спине у него оказалось выжжено число 666 и фраза «Я забрал его голос». Врачи стали настаивать на том, чтобы Дэн остался в больнице, так как его состояние показалось им тяжёлым. Но Такия-старший сказал им:— На это вам надо получить разрешение его отца. А я не его отец и разрешить не имею права. Я отец его друга. И поэтому я забираю его с собой. И вышел из больницы с обоими мальчиками. Отвезя Дэна, домой, Гэндзи и его отец поехали к себе. Прошло несколько дней. Дэн уже начал привыкать к тому, что теперь у него нет голоса и он не может говорить. Но в один из дней Гэндзи пришёл к Дэну, когда его родители были на работе. С собой Гэндзи привёл парня в кожаной куртке и взъерошенными рыжеватыми волосами. — Это Хидето, у него отец шаман, и он многому научился у своего отца. Я ему рассказал о том, что с тобой случилось, и он согласился помочь, — пояснил Гэндзи, заметил, что Дэн мрачно рассматривает парня. Дэн пропустил их в комнату. Хидето сразу начал расставлять какие-то странные вещи, чертить знаки на полу, а затем расстелил на полу свою кожаную куртку, положил Дэна на неё спиной, перед этим сняв с него футболку и оставив его в джинсах. А затем отступил назад и поднял вверх руки. В них засверкала шаровая молния, из неё, пронизывая Дэна насквозь, шли какие-то лучи. И Дэн почувствовал, что его тело стало горячим, затем жжение по всему телу усилилось. Дэн попытался отползти, но Хидето сказал:— Знаю, что больно. Это нормально. Лежи и терпи. И тело Дэна вдруг задымилось. Из его горла вырвался крик, впервые за эти несколько дней. Наконец ритуал закончился. Когда Дэн поднялся с пола и стал надевать футболку, то оказалось, что жуткая надпись с его спины исчезла. Дэн попытался сказать «Спасибо» и облегчённо вздохнул, так как у него это получилось. К нему вернулся голос. — Как ты? — Спросил его Хидето. Дэн вздохнул:— Я так испугался и жжения, и того, что дымиться начал. Хидето хлопнул его по плечу и, улыбаясь, заверил:— Теперь всё будет нормально. Я сделал всё так, как меня учил мой папа, чтобы выжечь из тебя всю эту гадость. Но первое время тебе лучше беречься от стрессов и прочего негатива. Как минимум через неделю тебе может стать лучше. Выздоравливай. И, собрав все амулеты и стерев знаки, Хидето ушёл. Гэндзи похлопал Дэна по плечу и сказал:— Ну ладно, выздоравливай. Я пошёл. Я предупрежу всех в школе, чтобы с тобой первое время были поосторожней, — и тоже вышел. Спустя неделю Дэн выяснил, где живёт Хидето со своим отцом, и принёс им денег из своей копилки, но ни он, ни его отец денег не взяли, сказав, что за свои услуги шаманы денег не берут, помогают так, без денег. И тогда Дэн стал просто дружить с Хидето. А вскоре Хидето стал учиться и в той школе, где учился Дэн, и до самого конца школы они каждый день сидели за одной партой, и все остальные говорили, что их дружбу водой не разольёшь.