Червонец: последний преступник СССРСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Сергей Мадуев родился в неволе. Сын чеченца и кореянки, сосланных на дикие земли Казахстана лишь за свои национальности, Мадуев стал таким, каким и должен был стать. К расстрелу его приговорили в тридцать девять лет, двадцать из которых провел в зоне. Его самые громкие преступления произошли в самом конце 1980-х, из-за чего Мадуев считается одним из последних преступников эпохи СССР…Тюремная эпопея для него началась еще в 1974 году, когда он, едва отметив свое совершеннолетие, сел за грабежи и разбой. Через шесть лет вернулся на родину, но та отвернулась от непутевого сына. Бывший зек с единственной судимостью не смог найти работу. Через два месяца вместе со своим младшим братом Мадуев пускается в путешествие по всей России, громя обители партийной номенклатуры и цеховиков. Странствия закончились новым сроком, на этот раз максимальным. Налетчики получили по пятнадцать лет. В зону Мадуев прибыл уже именитым. Среди уголовников имел кличку Червонец — якобы за то, что всегда расплачивался в такси червонцем. В режимном пристанище засиживаться не са. В одну из декабрьских ночей 1988 года он бежал. Начиналась новая криминальная эпоха Сергея Мадуева — он же Али Мадуев, он же Андрей Львов, он же Али Филани, он же Владимир Шпак, он же Сергей Ли. 4 января 1989 года средь бела дня двое незнакомцев, взломав входную дверь, зашли в квартиру первого секретаря одного из сибирских райкомов партии. Хозяин квартиры и района, приняв с раннего утра дозу горячительного, посапывал на диване. Гости решили его не тревожить и начали рыскать по столам, шкафам и диванам. Их интересовали лишь деньги. В разгар обыска явилась хозяйка. Она оторопела от необычной сцены. Один из налетчиков вытащил нож с выкидным лезвием и приказал женщине сесть в кресло. Заворочался на диване и предводитель райкома. Он увидел у своего лица нож и также решил героя не разыгрывать. Забрав деньги, налетчики скрылись. В середине марта налетчики прибыли в Грозный, где облюбовали дом Бойцовых. Глубокой ночью они открыли ножом окно и пробрались внутрь. Проснувшаяся хозяйка зажгла настольную лампу и увидела перед собой высокого парня с характерным разрезом глаз. «Спи спокойно, – вежливо произнес он. – Мы тронем только деньги и золото». Дабы помочь бандитам, женщина сама вынесла шкатулку с кольцами и серьгами, а также все свои сбережения. В соседней комнате спала ее семнадцатилетняя дочь. Тот, что пониже ростом, уже начал расстегивать брюки, когда высокий налетчик резко бросил: «Брось, уходим». Напарник не послушался и бросился на девушку, которая от страха онемела и боязливо защищалась локтями. Высокий вытащил пистолет и с размаху саданул рукояткой по спине любвеобильного бандита. Тот завыл и сполз с кровати. «Брось, уходим», – так же спокойно повторил человек с наганом…Этот же криминальный дуэт отметился и в Подмосковье, погостив у некой Галины Ребровой. Вскрыв дверь, высокий налетчик вошел в коридор и сразу же выстрелил в потолок из пистолета. Поигрывая стволом, он снял со всех домашних украшения – бриллиантовые кольца, сережки и кулоны, массивные золотые браслеты, цепочки. Когда все это добро уже было упаковано, бандит выстрелил в стену. Для профилактики. Глава семейства схватился за сердце и рухнул на палас. Супруга, ломая руки, бросилась к аптечке и стала искать валидол. Пораженный приступом хозяин лежал на полу и, казалось, уже не дышал. Незнакомец, который минуту назад стрелял, громко сказал: «Я вызову врачей». Прочитав в глазах жертв недоверие, он добавил: «Я клянусь!» С этими словами он поднял правую руку. Налетчики быстро вышли на улицу. Во дворе высокий Червонец зашел в аптеку и бросил аптекарю: «Телефон, срочно! Человек умирает». Почти двадцать минут бандит вызывал скорую по адресу, который был ему более, чем знаком. Сердечника вовремя откачали. Через полчаса оперы выковыряли из стены пули и вместе с гильзами отправили в ЭКО – экспертно-криминалистический отдел. Вскоре пришло заключение: стреляли из пистолета «Чешска зброевка». Так Сергей Мадуев оставил за собой первый след. Уголовный розыск, слегка пораженный великодушием и дерзостью бандита, без труда снял показания у сотрудников аптеки. Все они хорошо запомнили скуластого незнакомца с высоким лбом и характерным разрезом глаз. На следующий день появился фоторобот. Подмосковный налет еще не был связан с грабежами в сибирском городке и Грозном. В Астраханской области при налете на семью Айвазовых жертвы стали упорствовать и подняли шум. Бандиты без колебаний уложили их из пистолетов. Пуля, извлеченная из груди Айвазовой, была выпущена из той же «Чешской зброевки». Так милицейская гильзотека пополнилась еще одним экземпляром. Наблюдательная соседка вспомнила, что три дня назад к ней приходил высокий представительный корреспондент по фамилии Шпак. Точнее, приезжал на белой «Волге» с номером, который начинался на «43». Журналист Шпак, распахнув удостоверение, стал выпытывать о семье Айвазовых: их место работы, распорядок дня и прочее. Сергей Мадуев родился в неволе. Сын чеченца и кореянки, сосланных на дикие земли Казахстана лишь за свои национальности, Мадуев стал таким, каким и должен был стать. К расстрелу его приговорили в тридцать девять лет, двадцать из которых провел в зоне. Его самые громкие преступления произошли в самом конце 1980-х, из-за чего Мадуев считается одним из последних преступников эпохи СССР…Тюремная эпопея для него началась еще в 1974 году, когда он, едва отметив свое совершеннолетие, сел за грабежи и разбой. Через шесть лет вернулся на родину, но та отвернулась от непутевого сына. Бывший зек с единственной судимостью не смог найти работу. Через два месяца вместе со своим младшим братом Мадуев пускается в путешествие по всей России, громя обители партийной номенклатуры и цеховиков. Странствия закончились новым сроком, на этот раз максимальным. Налетчики получили по пятнадцать лет. В зону Мадуев прибыл уже именитым. Среди уголовников имел кличку Червонец — якобы за то, что всегда расплачивался в такси червонцем. В режимном пристанище засиживаться не са. В одну из декабрьских ночей 1988 года он бежал. Начиналась новая криминальная эпоха Сергея Мадуева — он же Али Мадуев, он же Андрей Львов, он же Али Филани, он же Владимир Шпак, он же Сергей Ли. 4 января 1989 года средь бела дня двое незнакомцев, взломав входную дверь, зашли в квартиру первого секретаря одного из сибирских райкомов партии. Хозяин квартиры и района, приняв с раннего утра дозу горячительного, посапывал на диване. Гости решили его не тревожить и начали рыскать по столам, шкафам и диванам. Их интересовали лишь деньги. В разгар обыска явилась хозяйка. Она оторопела от необычной сцены. Один из налетчиков вытащил нож с выкидным лезвием и приказал женщине сесть в кресло. Заворочался на диване и предводитель райкома. Он увидел у своего лица нож и также решил героя не разыгрывать. Забрав деньги, налетчики скрылись. В середине марта налетчики прибыли в Грозный, где облюбовали дом Бойцовых. Глубокой ночью они открыли ножом окно и пробрались внутрь. Проснувшаяся хозяйка зажгла настольную лампу и увидела перед собой высокого парня с характерным разрезом глаз. «Спи спокойно, – вежливо произнес он. – Мы тронем только деньги и золото». Дабы помочь бандитам, женщина сама вынесла шкатулку с кольцами и серьгами, а также все свои сбережения. В соседней комнате спала ее семнадцатилетняя дочь. Тот, что пониже ростом, уже начал расстегивать брюки, когда высокий налетчик резко бросил: «Брось, уходим». Напарник не послушался и бросился на девушку, которая от страха онемела и боязливо защищалась локтями. Высокий вытащил пистолет и с размаху саданул рукояткой по спине любвеобильного бандита. Тот завыл и сполз с кровати. «Брось, уходим», – так же спокойно повторил человек с наганом…Этот же криминальный дуэт отметился и в Подмосковье, погостив у некой Галины Ребровой. Вскрыв дверь, высокий налетчик вошел в коридор и сразу же выстрелил в потолок из пистолета. Поигрывая стволом, он снял со всех домашних украшения – бриллиантовые кольца, сережки и кулоны, массивные золотые браслеты, цепочки. Когда все это добро уже было упаковано, бандит выстрелил в стену. Для профилактики. Глава семейства схватился за сердце и рухнул на палас. Супруга, ломая руки, бросилась к аптечке и стала искать валидол. Пораженный приступом хозяин лежал на полу и, казалось, уже не дышал. Незнакомец, который минуту назад стрелял, громко сказал: «Я вызову врачей». Прочитав в глазах жертв недоверие, он добавил: «Я клянусь!» С этими словами он поднял правую руку. Налетчики быстро вышли на улицу. Во дворе высокий Червонец зашел в аптеку и бросил аптекарю: «Телефон, срочно! Человек умирает». Почти двадцать минут бандит вызывал скорую по адресу, который был ему более, чем знаком. Сердечника вовремя откачали. Через полчаса оперы выковыряли из стены пули и вместе с гильзами отправили в ЭКО – экспертно-криминалистический отдел. Вскоре пришло заключение: стреляли из пистолета «Чешска зброевка». Так Сергей Мадуев оставил за собой первый след. Уголовный розыск, слегка пораженный великодушием и дерзостью бандита, без труда снял показания у сотрудников аптеки. Все они хорошо запомнили скуластого незнакомца с высоким лбом и характерным разрезом глаз. На следующий день появился фоторобот. Подмосковный налет еще не был связан с грабежами в сибирском городке и Грозном. В Астраханской области при налете на семью Айвазовых жертвы стали упорствовать и подняли шум. Бандиты без колебаний уложили их из пистолетов. Пуля, извлеченная из груди Айвазовой, была выпущена из той же «Чешской зброевки». Так милицейская гильзотека пополнилась еще одним экземпляром. Наблюдательная соседка вспомнила, что три дня назад к ней приходил высокий представительный корреспондент по фамилии Шпак. Точнее, приезжал на белой «Волге» с номером, который начинался на «43». Журналист Шпак, распахнув удостоверение, стал выпытывать о семье Айвазовых: их место работы, распорядок дня и прочее. Удостоверение не было фальшивым. Корреспондент Владимир Шпак действительно трудился в редакции, однако отнюдь не походил на пассажира «Волги». Он пояснил, что два месяца назад потерял служебное удостоверение. Уголовный розыск начал отрабатывать все белые «Волги» с указанным фрагментом номера. Нужную отыскали в соседней области. Она числилась за неким Пинтаевым. Непонимание на его лице читалось недолго. Когда мужчине зачитали резюме экспертов, он признался, что «Волгу» доверял лишь одному человеку – своему шурину Али Мадуеву. В фотороботе действительно угадывался дерзкий налетчик. Из семейного фотоархива изъяли снимок Мадуева и растиражировали для постов, патрулей и стендов. Активные поисковые мероприятия отнюдь не смущали Мадуева. 6 июня 1989 года он и его напарник ворвались в двухэтажный дом жителя Ростовской области Олега Шалумова. Мадуев первым же выстрелом убил хозяина. Затем была задушена супруга. Список похищенных вещей розыскникам составить не удалось: покидая дом, бандиты облили комнату бензином и подожгли. В огне сгорели не только супруги Шалумовы, но и их годовалый сын Миша, спавший в кроватке на втором этаже. Эта непонятная жестокость шокировала всю округу. Спустя два года Сергей Мадуев, уже будучи под стражей в Бутырской тюрьме, твердил, что не знал о ребенке. «Если бы я знал, – заявил он, – я бы первым вынес его из огня». Гастроли Червонца продолжались. Он вихрем пронесся по Узбекистану, где облегчил воровской общак на двести тысяч рублей. Разумеется, блатари не стали обнародовать свой позор, однако разослали по всему Союзу «малявы», где бандит по кличке Червонец приговаривался к смерти. В Тбилиси Мадуев пошел еще дальше: обобрал местного вора в законе Ваху. Держа его под прицелом, он, даже не пытаясь прикрыть лицо, паковал деньги в дорожную сумку и приятно улыбался. После этого случая за Червонцем начали гоняться и грузинские авторитеты. Осенью 1989 года след Мадуева объявился в Ленинграде. Перед жертвами представал все тот же высокий улыбающийся бандит, но вооруженный уже наганом. Также его спутником теперь был молодой парень со славянской внешностью. В том, что налеты совершают одни и те же лица, милиция уже не сомневалась. В десятках показаний фигурировал высокий, элегантный мужчина, который свое общение с жертвой начинал с выстрела в потолок. Все пули, изъятые оттуда, затем направлялись в гильзотеку, где их объединяли по характерным деталям. Стрелял Мадуев, согласно заключению, из револьвера системы «наган» калибра 7, 62 мм. В середине декабря Червонец зашел в кооперативное кафе. На входе его встретил молодой швейцар:– Снимите верхнюю одежду. В этот вечер Мадуев был далеко не в лучшем настроении. Он раздраженно бросил что-то парню в лицо и двинулся к стойке. Однако швейцар преградил путь, после чего Червонец достал револьвер и выстрелил почти в упор. Затем повернулся к жующей публике, спокойно спросил: «Кто-то хочет еще?» и вышел из кафе, сев в такси. Один из официантов успел заметить последнюю цифру на номере автомобиля. Нашли такси на третьи сутки — на окраине города в подворотне. В багажнике обнаружили вещи из ограбленных квартир. Чуть позже нашли и таксиста, который нехотя признался, что всю осень возил каких-то Андрея Львова и Романа. Пассажиры на чаевые не скупились, а под конец разъездов высокий, элегантный Львов пинком вышвырнул его из авто и растворился в потоке ленинградских машин. Таксист вспомнил, что пассажир Львов собирался в Ташкент. Это было серьезной зацепкой. Мадуев с напарником действительно были в столице Узбекистана, где явились в дом местного рецидивиста, жившего вместе с матерью, и попросили у него деньги, притом все. Во время перестрелки была ранена женщина. Она упала на пол, но сознания не потеряла, так что увидела, как высокий парень выхватил револьвер и дважды выстрелил в ее сына. Затем подошел к своему раненому другу, который корчился на полу, задумчиво постоял над ним. Роман поднял глаза и простонал: «Помоги». Червонец поднял револьвер и выстрелил напарнику в голову. После этого вытащил из его карманов все документы, окинул взглядом всю комнату, где лежали на полу три тела, и скрылся. Все дороги, вокзалы и аэропорт были взяты под контроль. На следующий день Мадуева задержали на ташкентском железнодорожном вокзале. Его пристегнули наручниками к милиционеру. Однако Мадуев неожиданно достал из кармана гранату, рванул зубами кольцо и угрожающе поднес к стражу порядка: «Сейчас, мент, взлетим на воздух». Такого поворота никто не ожидал. После долгих уговоров Мадуев прошёл в помещение вокзальной милиции, где по его приказу сотрудник милиции сжёг его записную книжку. Неизвестно, что предпринял бы далее Мадуев, но сотрудники милиции обезвредили его. Граната оказалась учебной. Это был последний день тридцатипятилетнего Сергея Мадуева на свободе. Оставшиеся пять с лишним лет он проведет под стражей. К расстрелу его приговорят 10 июля 1995 года. Еще полгода пойдет на то, чтобы привести смертный приговор в исполнение. Мадуева этапировали в «Кресты» для отработки ленинградских эпизодов. Уже на месте его официально обвинили в 62 преступлениях. Несмотря на переполненность тюрьмы, селить дерзкого Червонца в общую камеру никто не решился: это было бы верным убийством. Даже седовласые следователи не могли припомнить подобного подследственного. Сергей Мадуев, ни на миг не сомневаясь, что его ждет «вышка», признавался во всех своих грехах, указывал места захоронения жертв и подписывал протоколы, не читая. Лишь в одном Мадуев проявил стойкость и несговорчивость. Он не сдал деньги и сокровища, которые 17 месяцев подряд изымал у зажиточных жертв. Учитывая широту и разгульность Червонца, можно предположить, что все деньги и драгоценности регулярно пропивались, проедались, проигрывались и наконец просто дарились. Он легко расставался с кольцами и браслетами, серьгами и деньгами. С такой живой и хлебосольной натурой можно было промотать и не такое состояние. Даже в «Крестах» Червонец держал марку. На очные ставки, допросы и процессы опознания он являлся в светлых костюмах, чарующе улыбался вчерашним жертвам, шутил, картинно покуривал за столом. Он был в центре внимания и пользовался этим. Элегантный, отутюженный Мадуев не мог не запомниться. Руководитель следственной группы Генеральной прокуратуры СССР Леонид Прошкин, лично проводивший допросы, отметил: «Яркая личность. С ним не противно общаться, как со многими уголовниками. Не мразь». Объемное уголовное дело близилось к завершению. Оставался лишь последний эпизод, в котором фигурировали два сообщника Мадуева – братья Мурзабек. С ними Червонец колесил по горному Кавказу. Так как братья содержались в Бутырской тюрьме, следствие приняло решение этапировать Червонца в Москву для последних допросов и очных ставок. В Бутырке для именитого узника, проходившего по особому рангу, освободили одиночную камеру в коридоре смертников. В начале мая за ним должен был прибыть конвой, усиленный еще тремя натасканными бойцами. Появилась она 3 марта 1991 года. Контролер открыл дверь камеры и приказал: «Мадуев, на выход». Червонец, одетый в традиционный светлый костюм, заложил руки за спину и послушно вышел в коридор, откуда его конвоировали в специальный участок тюрьмы, где проходила последняя сверка документов. Пять офицеров, восемь солдат и одна собака терпеливо ожидали, когда дежурный закончит формальности. Внезапно Мадуев вытащил из-под пиджака револьвер и выстрелил в стену: пуля раздробила кирпич, оставив пулевое отверстие. Пользуясь растерянностью конвоя, Мадуев бросился бежать по коридору. Там на его пути встал майор внутренней службы, спешивший на звук выстрела. Червонец без колебаний выстрелил ему в живот. Затем бросился к двери, выходящей на внутренний двор тюрьмы. По дороге захватил в заложники дежурного помощника и, приставив револьвер к его шее, приказал охране открыть дверь. Но побег Червонца уже был обречен. С двух сторожевых вышек были спешно затребованы автоматы. Пока Мадуев с заложником пересекал двор, торопясь к очередному посту, двор перекрыли. Обложенный со всех сторон бандит прицелился в одного из офицеров и нажал на курок. Но револьвер сухо щелкнул. Мадуева сбили с ног, сломали два ребра и повредили легкое. На операционном столе из живота офицера извлекли пулю калибра 7, 62 мм и передали экспертам. Туда же отправился и револьвер. Номер на оружии был добросовестно спилен. Однако Червонец не подозревал, что регистрационный номер выбивается в двух местах. Заключение криминалиста показало, что в руки бандита попал его же собственный наган, который как главная улика хранился в сейфе. Доступ к нему имели только следователи. Расследованием занялся КГБ СССР. Специальный человек вылетел в Казахстан и нашел сестру Мадуева, которую допрашивали еще в марте 1989 года. Перед объективом видеокамеры она вспомнила, как два месяца назад ей звонила из Ленинграда незнакомая женщина и просила достать для брата пистолет. Судя по всему, сестра отказалась. В следственной группе по делу Мадуева числилась только одна женщина – Наталья Воронцова, прослужившая в прокуратуре почти 11 лет. Как признался позже Червонец следователю КГБ: «В своей жизни я никогда не встречал женщин, которые ради меня могли бы пожертвовать своим долгом, положением, одним словом — всем». Тем не менее, он согласился записать встречу с ней на скрытую камеру: «Я попробую уговорить ее признаться, но за успех не ручаюсь». Наталье Леонидовне предложили допросить Мадуева. Дескать, бандит желает дать показания именно ей. Воронцова, которая даже не подозревала о подвохе, согласилась. Червонец трогательно льнул к следователю, что-то шептал ей на ухо, гладил и целовал руку. Но уговорить Воронцову не смог. И лишь когда подозреваемой прокрутили видеопленку, где Мадуев открыто сдавал ее на допросе, женщина дрогнула и сразу же призналась. Позже Сергей Соловьев увековечил эту историю в своем фильме «Тюремный роман». Сам же Мадуев говорил: «Воронцова? А что Воронцова? Разве она не от мира сего? Такая же, как и все. Также хочет кушать, хочет хорошо жить, хочет иметь счастье в личной жизни. Можно подобрать ключ к любому человеку. Нужно только искать больные места, а больные места у всех есть. И у слесаря, и у следователя. Конечно, я подлец. Я воспользовался чувствами Воронцовой. Но в моем положении выбора нет». Следствие, которое уже близилось к концу, затянулось еще на четыре года. Сергея Мадуева поместили в другую камеру-одиночку и перевели на особый режим содержания. За это время он еще дважды пытался бежать, в том числе и с помощью тюремной охраны. Поговаривали, что за ним стояли влиятельные внешние структуры, однако сам Червонец говорил, что просто заключал сделки: «Люди, которые мне помогали и помогают, ищут выгоду для себя. А это не помощь, это купля-продажа. Ты – мне, я – тебе. Бескорыстно мне помог лишь один человек». 10 июля 1995 года Мадуев был приговорён к расстрелу, который из-за введения моратория был заменен на пожизненное. 10 декабря 2000 года он умер в колонии «Черный дельфин» от сердечно-сосудистой недостаточности и сахарного диабета.