Чёрный глазСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Журналистка из Москвы (имя просила не называть) поведала историю, которую не захотела использовать как материал для статьи. Она появилась в день моего рождения. Это было случайностью, но чай и кусок торта, которые символизировали праздничный стол, ей были предложены. Она сразу взяла быка за рога и стала рассказывать весьма занятные вещи. Сулико (назовём её так) была беженкой. Вместе с ней в Москву приехали её дети, мал-мала меньше, она сняла комнату где-то за окружной дорогой, мыла подъезды, мела улицу, зарабатывая на жизнь. По специальности она массажистка, ездила через всю Москву, если случалась такая удача, делать массажи, по «демпинговым ценам». Мужественная женщина, она вызвала наше уважение и желание чем-нибудь помочь ей. Своё появление у нас она объяснила тем, что читая газету, не раз сталкивалась с комментариями различных специалистов на всякого рода «аномальные явления». Именно желание узнать, как можно связаться с кем-нибудь из них, и привело её к нам. В ответ на наше естественное любопытство: «А зачем они тебе?» — Сулико поведала свою историю. Уехала она из родного города не только потому, что политическая и экономическая обстановка заставили её это сделать (как-никак она покинула свой родной народ и столицу своего родного государства — теперь для нас «ближнего зарубежья»!), но прежде всего потому, что оставаться там было опасно — за ней укоренилась слава «чёрной колдуньи», и напряжение возросло до таких размеров, что она начала опасаться за детей и за себя. Это мучит её, она хочет, чтобы ей кто-нибудь понимающий объяснил, что с ней происходит, и что стало причиной такого отношения окружающих. Её искренность не оставляла сомнений. И мы слушали с интересом и сочувствием. Всё началось с того, что однажды Сулико, увидев женщину, которая собиралась перейти дорогу, неожиданно для себя самой схватила её за руку и сказала: «Не ходите туда — Вас собьёт машина!» Улица была пустынной. Женщина вырвала руку, покрутила пальцем у виска и пошла через дорогу. Из переулка неожиданно вывернула машина и ударила её. Со мной это случилось впервые, — рассказывала наша гостья, — и потому я страшно испугалась. А потом это стало случаться всё чаще и чаще. Независимо от своего желания я, глядя на человека, видела ту опасность, которая ему угрожает. И, не думая о том, что мне могут сказать в ответ гадость, обругать или даже ударить, я предупреждала людей. Почему-то к моим словам относились с неприязнью. Иногда мне казалось, что они делают назло мне именно то, что я прошу их не делать — и случалась беда. По городу поползли дурные слухи. Близкие мне люди стали убеждать меня, что я не должна предупреждать людей, потому что они упрямы и неблагодарны. «Пусть с ними будет то, что начертано судьбой, — говорили мне, — если они не хотят прислушаться и поверить». Но я не могла ничего с собой сделать. Ноги сами несли меня к людям, а слова выговаривались как бы сами по себе…Сулико мучил вопрос: «Ясновидящая я или у меня «чёрный глаз»?». И она искала помощи, чтобы понять саму себя. Мы вместе пили чай и ели торт, мы сидели за одним столом, и между нами сложились некие неформальные взаимоотношения. Кто-то немедленно захотел провести эксперимент на себе: «А что со мной будет?», но кто-то другой, поумней, немедленно прервал: «Сулико, не отвечайте!» Мы посмеялись, но настаивать никто не стал. Как и все журналисты, мы были скептиками, прагматиками и даже в чём-то циниками. Поставив диагноз «с приветом», мы, тем не менее, дали нашей гостье адреса, пароли, явки, и в дальнейшем связь не теряли. Я не буду вдаваться в подробности. Их много, и все они очень неприятны и порой трагичны. Скажу только, что начиная с этого дня у всех нас, у тех, чьи адреса мы ей дали, у тех, с кем и они связали Сулико — пошли неприятности и несчастья. Если говорить честно, то на первом этапе происходящие негативные события мы не связывали с нашей гостьей. Но однажды кому-то это пришло в голову, и тогда мы обзвонили тех, с кем её связали, а те — далее по цепочке. Результат превзошёл все предположения: переломы рук, ног, разводы, несчастья с близкими, потеря работы, инфаркты, аварии и даже одна смерть. Никто не знал адреса Сулико. Телефона у неё, по её словам, не было. Связь была односторонней. Обычно она звонила сама. Но после нашего «журналистского расследования» — как будто отрубило — ни одного звонка уже больше года, хотя знать о наших подозрениях она не могла. Сулико ушла из нашей жизни. Жизнь стала налаживаться.