Чёрные мешкиСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Четыре года назад я познакомилась со своей родственной душой. С первого дня мы прилипли друг к другу и упивались общением, как изголодавшиеся по человеческому обществу робинзоны – такое взаимопонимание раньше казалось фантастическим, невозможным… Мы довольно быстро решили жить вместе – каждый нашёл то, что искал так давно. Сняли квартиру с огромной лоджией на окраине города. Перед окнами был заброшенный молокозавод и пустынные отвалы. И мы были этим довольны – шторы не нужны. Это была наша нора на краю света. Ванька мой – человек творческий, музыкант, порою – искромётный, а порою и очень депрессивный… Мои же отношения с искусством были скромнее – я занималась росписью по дереву и продавала свои работы в местном сувенирном магазинчике. Вместе мы казались окружающим потрясающей парой, и у нас было много друзей, которые любили собираться в нашей «норе»…Это была прекрасная жизнь, но однажды стало что-то меняться. Я не заметила, как именно это началось… Мы начали ссорится, он требовал, чтобы я чаще была дома, его стали раздражать мои подруги, и постепенно я перестала с ними общаться. Потихоньку мы растеряли и общих друзей – Ваня не брал трубку, когда ему звонили, не открывал дверь и мне запрещал. Он так проникновенно объяснял, что ему сейчас тяжело с кем-то общаться, что я не стала возражать и сама же помогла выстроить стену между нами и людьми, с которыми мы были когда-то так дружны. Всё чаще дома случались скандалы, он орал на меня, что я не даю ему дышать, что ему нет места в этом доме, всё завалено моими вещами, а у него нет своего уголка. Что я убила его вдохновение… Эти слова были – как нож в сердце, я ведь так любила его песни! Когда я начинала плакать, он злился на меня ещё больше, швырялся тем, что под руку попадёт. Называл меня ведьмой, которая околдовала его и сломала жизнь. Потом просил прощения, говорил, что на самом деле очень любит, что это тёмные силы внутри него толкают на жестокие слова и поступки. Однажды я вернулась домой… Не помню, откуда, наверное, в магазин выходила, а дома – тишина. Обычно у нас играла музыка. Я обнаружила Ваню на кухне, зверски пьяного. Ни разу он не пил за всё время нашей совместной жизни, старался держаться, т. к. в прошлом любой глоток приводил к запою на несколько дней. - Вань, ты чего? Ты… ты зачем это сделал? – я даже слов не могла найти. Он посмотрел на меня диким взглядом, отвернулся и глотнул из стакана, - Ваня, что случилось? Зачем ты это делаешь?!- А ты не понимаешь? – закричал он, - Это ты виновата! Ты! Ты! ТЫ! – он выкрикивал это как заведённый, лицо перекошенное и какое-то словно деревянное, как замершая в гримасе маска. Совсем чужое. - Ты меня до этого довела! Видишь, что ты сделала? Довольна?Он глумился надо мной. Я убежала в ванную, заперлась и заплакала. Было так горько, что даже хотелось умереть – чтобы не мешать ему…Какое-то время спустя он постучал в дверь. - Прошу тебя, перестань плакать и выходи. Прости меня, пожалуйста! Только не плачь, мне невыносимо слышать, как ты плачешь… - он говорил ещё и ещё, сам чуть не плача. Это растрогало меня, и, хотя было ещё очень обидно, я вышла из ванной. Ваня выглядел абсолютно разбитым. - Наверное, Вань, тебе лучше лечь отдохнуть…- И ты… простила меня?- Да, конечно. Уже поздно, давай спать, а?- Мне, наверное, лучше отдельно лечь?- Почему?- Ну, не знаю… Я вон, что сделал…- Перестань глупости выдумывать, ложись, а то обижусь, - постаралась я сказать как можно веселее. Мне так хотелось вернуть нашу прежнюю жизнь. Мне казалось, он должен заразиться моим миролюбивым настроем и постараться взять себя в руки. Шли дни, но жизнь не налаживалась. Он перестал ходить на работу. Всё чаще смотрел на меня каким-то странным чужим взглядом. Иногда – делал вид, что не замечает меня. Но хуже всего было по ночам. Периодически я просыпалась и видела, что он лежит и, не моргая, смотрит на меня. Не поворачивая голову в мою сторону, просто скосив глаза. Черты лица его стали как будто заострившиеся, и этот взгляд был такой чужой… Не реагировал на то, что я проснулась – продолжал смотреть. - Ваня, что такое? Почему ты так смотришь? Перестань, мне страшно! – я шептала тихо, боясь, что громким голосом могу вызвать что-то худшее, чем этот чужой взгляд. Он молчал. Смотрел. Зажмурившись, я пыталась обнять его, не поднимать взгляд на его лицо. Он не обнимал в ответ. Однажды ночью я проснулась от того, что его не было рядом. На кухне горел свет. Слышалось какое-то ворчанье. Прислушалась – бесконечная отвратительная брань, медленная и монотонная. Замирая от страха, пробралась на кухню. Ваня сидел в кресле, лицо снова было опухшим, мутный взгляд в никуда, губы запеклись. Заплетающимся языком он, покачиваясь, мерно, с усилием, по слогам выдавливал из себя гадкие слова. Это было жутко. Сначала я была не уверена, что хотела бы, чтобы он обернулся в этот момент. Четыре года назад я познакомилась со своей родственной душой. С первого дня мы прилипли друг к другу и упивались общением, как изголодавшиеся по человеческому обществу робинзоны – такое взаимопонимание раньше казалось фантастическим, невозможным… Мы довольно быстро решили жить вместе – каждый нашёл то, что искал так давно. Сняли квартиру с огромной лоджией на окраине города. Перед окнами был заброшенный молокозавод и пустынные отвалы. И мы были этим довольны – шторы не нужны. Это была наша нора на краю света. Ванька мой – человек творческий, музыкант, порою – искромётный, а порою и очень депрессивный… Мои же отношения с искусством были скромнее – я занималась росписью по дереву и продавала свои работы в местном сувенирном магазинчике. Вместе мы казались окружающим потрясающей парой, и у нас было много друзей, которые любили собираться в нашей «норе»…Это была прекрасная жизнь, но однажды стало что-то меняться. Я не заметила, как именно это началось… Мы начали ссорится, он требовал, чтобы я чаще была дома, его стали раздражать мои подруги, и постепенно я перестала с ними общаться. Потихоньку мы растеряли и общих друзей – Ваня не брал трубку, когда ему звонили, не открывал дверь и мне запрещал. Он так проникновенно объяснял, что ему сейчас тяжело с кем-то общаться, что я не стала возражать и сама же помогла выстроить стену между нами и людьми, с которыми мы были когда-то так дружны. Всё чаще дома случались скандалы, он орал на меня, что я не даю ему дышать, что ему нет места в этом доме, всё завалено моими вещами, а у него нет своего уголка. Что я убила его вдохновение… Эти слова были – как нож в сердце, я ведь так любила его песни! Когда я начинала плакать, он злился на меня ещё больше, швырялся тем, что под руку попадёт. Называл меня ведьмой, которая околдовала его и сломала жизнь. Потом просил прощения, говорил, что на самом деле очень любит, что это тёмные силы внутри него толкают на жестокие слова и поступки. Однажды я вернулась домой… Не помню, откуда, наверное, в магазин выходила, а дома – тишина. Обычно у нас играла музыка. Я обнаружила Ваню на кухне, зверски пьяного. Ни разу он не пил за всё время нашей совместной жизни, старался держаться, т. к. в прошлом любой глоток приводил к запою на несколько дней. - Вань, ты чего? Ты… ты зачем это сделал? – я даже слов не могла найти. Он посмотрел на меня диким взглядом, отвернулся и глотнул из стакана, - Ваня, что случилось? Зачем ты это делаешь?!- А ты не понимаешь? – закричал он, - Это ты виновата! Ты! Ты! ТЫ! – он выкрикивал это как заведённый, лицо перекошенное и какое-то словно деревянное, как замершая в гримасе маска. Совсем чужое. - Ты меня до этого довела! Видишь, что ты сделала? Довольна?Он глумился надо мной. Я убежала в ванную, заперлась и заплакала. Было так горько, что даже хотелось умереть – чтобы не мешать ему…Какое-то время спустя он постучал в дверь. - Прошу тебя, перестань плакать и выходи. Прости меня, пожалуйста! Только не плачь, мне невыносимо слышать, как ты плачешь… - он говорил ещё и ещё, сам чуть не плача. Это растрогало меня, и, хотя было ещё очень обидно, я вышла из ванной. Ваня выглядел абсолютно разбитым. - Наверное, Вань, тебе лучше лечь отдохнуть…- И ты… простила меня?- Да, конечно. Уже поздно, давай спать, а?- Мне, наверное, лучше отдельно лечь?- Почему?- Ну, не знаю… Я вон, что сделал…- Перестань глупости выдумывать, ложись, а то обижусь, - постаралась я сказать как можно веселее. Мне так хотелось вернуть нашу прежнюю жизнь. Мне казалось, он должен заразиться моим миролюбивым настроем и постараться взять себя в руки. Шли дни, но жизнь не налаживалась. Он перестал ходить на работу. Всё чаще смотрел на меня каким-то странным чужим взглядом. Иногда – делал вид, что не замечает меня. Но хуже всего было по ночам. Периодически я просыпалась и видела, что он лежит и, не моргая, смотрит на меня. Не поворачивая голову в мою сторону, просто скосив глаза. Черты лица его стали как будто заострившиеся, и этот взгляд был такой чужой… Не реагировал на то, что я проснулась – продолжал смотреть. - Ваня, что такое? Почему ты так смотришь? Перестань, мне страшно! – я шептала тихо, боясь, что громким голосом могу вызвать что-то худшее, чем этот чужой взгляд. Он молчал. Смотрел. Зажмурившись, я пыталась обнять его, не поднимать взгляд на его лицо. Он не обнимал в ответ. Однажды ночью я проснулась от того, что его не было рядом. На кухне горел свет. Слышалось какое-то ворчанье. Прислушалась – бесконечная отвратительная брань, медленная и монотонная. Замирая от страха, пробралась на кухню. Ваня сидел в кресле, лицо снова было опухшим, мутный взгляд в никуда, губы запеклись. Заплетающимся языком он, покачиваясь, мерно, с усилием, по слогам выдавливал из себя гадкие слова. Это было жутко. Сначала я была не уверена, что хотела бы, чтобы он обернулся в этот момент. Но острая нестерпимая жалость разрывала мне душу – ведь это же мой любимый, что с ним стало…Я решилась, подошла и обняла его. Он замер и перестал браниться. - Ванечка, миленький, что с тобой? На это уже невозможно смотреть, тебе обязательно надо лечиться, я же вижу, что с тобой творится последнее время… Я помогу тебе! И никогда ни за что не брошу! Всё будет хорошо!- Ничего уже не будет хорошо, - так же медленно сказал он, - Ничего уже не будет хорошо!Отвратительная пародия на улыбку растянула его тёмные потрескавшиеся губы:- А что, милая моя, не хочешь посмотреть, что у нас на балконе? Помнишь, летом мы так любили там пить чай, играть в карты? Нам там было хорошо, помнишь? Что же ты туда больше не ходишь, а?Меня парализовала жуть. - Я… не хочу… Зачем? Там сейчас холодно…- А не потому ли, что ты боишься топорика, который там лежит? А?- К… какого топорика? Вань, что ты такое говоришь?- Давай, пошли туда! Посмотришь хоть, как там сейчас! Ну что ты, хозяюшка? Это же и твой дом, милая моя. - Я не хочу! Не заставляй, не хочу! Ты меня пугаешь!- А почему мне одному должно быть плохо?! – заорал он и швырнул в меня пепельницу. Я увернулась и убежала в спальню, стараясь не смотреть на окно, в которое был виден пресловутый балкон. Как всегда после ссоры, через какое-то время он пришёл ко мне. Сел рядом. Но что-то в этот раз было иначе. - Бедная ты моя… - впервые за долгое время я слышала снова эту теплоту в его голосе, - Не знаю, простишь ли ты меня когда-нибудь…- Ванечка, да я уже простила! Ты сейчас это так сказал, как раньше… Конечно, я тебя простила!- Ты ещё не знаешь, о чём я говорю, малышка. Пойдём со мной. - Куда?- Пойдём и узнаешь, - он вздохнул и поднялся, - Пошли. - Ванечка, ты опять меня пугаешь… Я не хочу…Но он уже выходил из квартиры, и какая-то неведомая сила тянула меня следом. На улице уже светало. Тротуары оказались покрыты тонким ледком, в траве – белые клочки снега. Когда вдруг всё успело так измениться?Мы прошли мимо заброшенного молокозавода. Ваня заглянул в окно одного из строений и взял оттуда лопату… Я, словно загипнотизированная, продолжала идти следом. Он звонил кому-то по телефону, кричал что-то страшное, но я не могла ничего толком расслышать, необъяснимое смятение охватило всё моё существо, я ничего толком не слышала, кроме звенящего напряжения внутри себя, и продолжала двигаться за Ваней. Он копал землю, которая оказалась на удивление рыхлой. Подошли люди в форме – полиция. На глубине примерно полутора метров показались чёрные мешки для мусора. Сквозь один из них виднелась разлагающаяся человеческая кисть. Браслетик. Клетчатый рукав. Моя рубашка. Мой браслетик…