Чёрная розаСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Вступление от автора. Итак, я, наконец, победила великого и ужасного монстра по имени лень и записала один свой сон, точнее его первую часть. Разрешите представить персонажи:Вася С. - я, автор;Джоан - молодая девушка с длинными русыми косами и весёлыми зелёными глазами, посещает курсы славистики;Мр. Джонсон - спокойный человек, видящий в славянах спасение всей белой расы (упаси вас Боже, прочитав на ночь сценарий Американской истории X, обсуждать со знакомым ультраправаком СиП - и не такое приснится);Конни - полненькая деревенская девушка;Анжела - худая девушка, вечно простуженная. Все перечисленные персонажи, кроме меня, состоят в Ку-клукс-клане. Орудия там громыхают, ибо... цать снов назад была объявлена война и фронт уже недалеко от города сна. Сам сон - история... Уже пятый день... Ну, как - пятый день? Пятый сон подряд шёл дождь. Издалека доносились громыхания орудий. Джоан одновременно записывала что-то в толстые книги, запечатывала конверты с зёрнышками апельсина, набирала текст на печатной машинке и подливала чай мне в пиалу. - И это зима? - Джонсон смотрел в окно. - Помню, лет двадцать назад... - Всё-то было лучше двадцать лет назад - и зимы холоднее и лето теплее и армия сильнее и апельсины, - тут Джоан разрезала апельсин и достала из него зёрнышки, - вкуснее были. Да?- Ты не смейся. Твои родители ещё не знакомы были, когда я уже в Ку - клукс - клан вступил. - Вы говорите, как старик, а Вам всего-то сорок лет. - Я сидела на диване, рядом с Джонсоном и пила чай. - Джоан, это, которое по счёту письмо ты запечатываешь?- Десятое, а что?- Мда. - Я отпила чаю из пиалы и отрезала кусок сырной лепёшки. - Бедные люди, которые это получат... Наступила тишина. Трещал огонь в камине, стучал маятник часов и далеко на западе погромыхивали орудия. - Чейз... Парамор... Смит... Второй Смит... Уилсон... Ой, Сайма забыла... Вроде все. - Да, запиши, что Олманн вернулся, убеждения те же. - Опять? - Джоан вздохнула. - Мы на него уже целое апельсиновое дерево истратили. Джонсон развёл руками. - Тебе не кажется, что пора бы уже начать действовать?- Руководство как-то не спешит... - Они многозначительно переглянулись. Слово «убивать» или «убрать», в данном смысле, они при мне не произносили. Джоан вышла с конвертами. - Джоан?- Что? - Донеслось из коридора. - Отдай их Анжеле, пусть отнесёт адресатам. А то почта их будет два месяца доставлять. Джоан вошла в комнату, без писем и села за письменный стол, одновременно хлопнула входная дверь. В окно было видно, как через калитку вышла Конни, в бежевом замшевом пальто, под клетчатым синим зонтом, с пакетом в руке. - Я ведь сказал - Анжеле, а не Конни... - У неё температура. Наступила тишина. Орудия загромыхали где-то на юго-западе. - Из леса обстреливают. - Сказала Джоан, не поднимая головы от бумаг. - Жуткий у вас лес... Вроде и красивый, а чувство, как будто кто-то смотрит тебе в спину... Мы опять замолчали. В дальних комнатах, наверху, кто-то вдруг пропел:- Тили-тили-бом, Закрой глаза скорее!Кто-то ходит за окном, И стучится в двери. - Потом закашлялся и продолжил:- Тили-тили-бом, Кричит ночная птица. Он уже пробрался в дом, К тем, кому не спится. - Он, точнее она, расхохоталась, опять закашлялась, а потом замолчала. Джоан взяла с полки аптечку и вышла. Послышался разговор, кто-то кого-то ударил, матернулся и Джоан спустилась вниз. - Славненько. Лихорадка у неё. - Ты ей дала жаропонижающее?- Дала. В больницу бы её или домой, но дождь такой, что ни скорая не приедет, ни такси. Тишина. Лишь шуршание бумаги, далёкий грохот артиллерии и треск огня в камине. - Вот вы тут с Джули, когда я пришёл, о Слендере говорили. Но есть в нашем лесу то, что страшнее Слендера... И оно точно существует. - Сказав это, Джонсон резко встал с дивана и подошёл к окну. - О, Боже... - Джоан, вставшая, чтобы подлить мне чаю, закатила глаза. - Опять эта история о «Чёрной розе»? Не забивайте этой милой девочке голову всякой ерундой, она и так полна ею по самый край!- Что за «Чёрная роза»? - Я отрезала кусок от вишнёвого пирога и протянула его Джонсону. Он взял его и начал ходить по комнате, размахивая рукой. - Банальная страшилка с хеппи-эндом, как мне рассказывали. - Я видел их! Я говорил с одной из них!- Ой... Всё. Ой, всё. - Джоан махнула рукой в нашу сторону, села за стол и продолжила что-то писать в книге. - Я даже слушать не хочу. - А я послушаю. - Так вот... Вступление от автора. Итак, я, наконец, победила великого и ужасного монстра по имени лень и записала один свой сон, точнее его первую часть. Разрешите представить персонажи:Вася С. - я, автор;Джоан - молодая девушка с длинными русыми косами и весёлыми зелёными глазами, посещает курсы славистики;Мр. Джонсон - спокойный человек, видящий в славянах спасение всей белой расы (упаси вас Боже, прочитав на ночь сценарий Американской истории X, обсуждать со знакомым ультраправаком СиП - и не такое приснится);Конни - полненькая деревенская девушка;Анжела - худая девушка, вечно простуженная. Все перечисленные персонажи, кроме меня, состоят в Ку-клукс-клане. Орудия там громыхают, ибо... цать снов назад была объявлена война и фронт уже недалеко от города сна. Сам сон - история... Уже пятый день... Ну, как - пятый день? Пятый сон подряд шёл дождь. Издалека доносились громыхания орудий. Джоан одновременно записывала что-то в толстые книги, запечатывала конверты с зёрнышками апельсина, набирала текст на печатной машинке и подливала чай мне в пиалу. - И это зима? - Джонсон смотрел в окно. - Помню, лет двадцать назад... - Всё-то было лучше двадцать лет назад - и зимы холоднее и лето теплее и армия сильнее и апельсины, - тут Джоан разрезала апельсин и достала из него зёрнышки, - вкуснее были. Да?- Ты не смейся. Твои родители ещё не знакомы были, когда я уже в Ку - клукс - клан вступил. - Вы говорите, как старик, а Вам всего-то сорок лет. - Я сидела на диване, рядом с Джонсоном и пила чай. - Джоан, это, которое по счёту письмо ты запечатываешь?- Десятое, а что?- Мда. - Я отпила чаю из пиалы и отрезала кусок сырной лепёшки. - Бедные люди, которые это получат... Наступила тишина. Трещал огонь в камине, стучал маятник часов и далеко на западе погромыхивали орудия. - Чейз... Парамор... Смит... Второй Смит... Уилсон... Ой, Сайма забыла... Вроде все. - Да, запиши, что Олманн вернулся, убеждения те же. - Опять? - Джоан вздохнула. - Мы на него уже целое апельсиновое дерево истратили. Джонсон развёл руками. - Тебе не кажется, что пора бы уже начать действовать?- Руководство как-то не спешит... - Они многозначительно переглянулись. Слово «убивать» или «убрать», в данном смысле, они при мне не произносили. Джоан вышла с конвертами. - Джоан?- Что? - Донеслось из коридора. - Отдай их Анжеле, пусть отнесёт адресатам. А то почта их будет два месяца доставлять. Джоан вошла в комнату, без писем и села за письменный стол, одновременно хлопнула входная дверь. В окно было видно, как через калитку вышла Конни, в бежевом замшевом пальто, под клетчатым синим зонтом, с пакетом в руке. - Я ведь сказал - Анжеле, а не Конни... - У неё температура. Наступила тишина. Орудия загромыхали где-то на юго-западе. - Из леса обстреливают. - Сказала Джоан, не поднимая головы от бумаг. - Жуткий у вас лес... Вроде и красивый, а чувство, как будто кто-то смотрит тебе в спину... Мы опять замолчали. В дальних комнатах, наверху, кто-то вдруг пропел:- Тили-тили-бом, Закрой глаза скорее!Кто-то ходит за окном, И стучится в двери. - Потом закашлялся и продолжил:- Тили-тили-бом, Кричит ночная птица. Он уже пробрался в дом, К тем, кому не спится. - Он, точнее она, расхохоталась, опять закашлялась, а потом замолчала. Джоан взяла с полки аптечку и вышла. Послышался разговор, кто-то кого-то ударил, матернулся и Джоан спустилась вниз. - Славненько. Лихорадка у неё. - Ты ей дала жаропонижающее?- Дала. В больницу бы её или домой, но дождь такой, что ни скорая не приедет, ни такси. Тишина. Лишь шуршание бумаги, далёкий грохот артиллерии и треск огня в камине. - Вот вы тут с Джули, когда я пришёл, о Слендере говорили. Но есть в нашем лесу то, что страшнее Слендера... И оно точно существует. - Сказав это, Джонсон резко встал с дивана и подошёл к окну. - О, Боже... - Джоан, вставшая, чтобы подлить мне чаю, закатила глаза. - Опять эта история о «Чёрной розе»? Не забивайте этой милой девочке голову всякой ерундой, она и так полна ею по самый край!- Что за «Чёрная роза»? - Я отрезала кусок от вишнёвого пирога и протянула его Джонсону. Он взял его и начал ходить по комнате, размахивая рукой. - Банальная страшилка с хеппи-эндом, как мне рассказывали. - Я видел их! Я говорил с одной из них!- Ой... Всё. Ой, всё. - Джоан махнула рукой в нашу сторону, села за стол и продолжила что-то писать в книге. - Я даже слушать не хочу. - А я послушаю. - Так вот... Это было двадцать лет назад. Среди нас была девушка. Синеглазая, с длинными косами - видишь, какие косы у Джоан? - Он показал на неё куском пирога. Джоан весело посмотрела на нас, а потом - на свои русые косы. - У неё были ещё длиннее и толще. Пыталась она их под колпак убрать - выпадают и всё. Голос был - заслушаешься. То ли слависткой она была, то ли в консерватории училась, на актрису - народницу или и то и другое - уже не помню. Каким ветром её в Клан занесло, не знаю, вроде бы личные счёты. Мы расходились со сходки за городом и кучке из десяти, примерно, человек, нужно было идти до дому родного через лес. И она отбилась. Засмотрелась на птичек и отстала. Я и ещё один парень, мой хороший знакомый, пошли за ней. - Начинается всё, как банальная страшилка. - Я уселась по-турецки и отрезала себе ещё кусок сырной лепёшки. - Идём по следам - тогда сыро было, а у неё туфли на каблучке, в земле отпечаток оставался чёткий... - Джонсон не обратил на мои слова ни малейшего внимания. - Следы всё дальше, дальше от дороги... Ну, думаем, заблудилась девчонка в трёх соснах, спасём - героями в её глазах будем... И вдруг след обрывается. Вот она прошла возле этого кустика шиповника, постояла, веточки поразглядывала и как провалилась. Мы аукать - не отзывается. Полезли в заросли, да только руки ободрали в кровь и ворону спугнули. Она полетела, раскаркалась. Друг посмотрел, куда летит - любил он тоже на птиц смотреть, орнитолог, мать его... И увидел... В комнате снова воцарилась тишина. Даже далёкий бой орудий смолк. - Что увидел? - Я сказала это театральным шёпотом. - Как за деревьями кто-то в чёрной одежде, тащит кого-то связанного, в белой одежде. - Джонсон посмотрел на кусок пирога так, словно он был всему виной. - Пока друг меня окликнул, пока мы до туда добежали, они уже делись куда-то. Следов нет, ничего нет. И вдруг - крик женский, даже не крик, а визг. - Классическая страшилка. - Джоан бросила в камин какие-то бумаги. - Не мешай рассказывать! Мы побежали в сторону, откуда визг донёсся - там берег реки. И на середине реки - широкая лодка и в ней люди в чёрных одеждах. А на дне лодки что-то белое лежит... Точнее - кто-то. - И что дальше?- Дальше мы побежали по берегу, чтобы обогнать лодку и выбежали к озеру. К широкому такому озеру. А посередине, на острове - замок. И у берега на острове - люди, тоже в чёрной одежде. Мы стоим за деревьями - сделать ничего нельзя, лодки нет, ружья с собой нет, вплавь не доплыть - глубоко, да и водоросли там, у берега, никому не поможешь и утонешь. Стоим и смотрим, как её из лодки достают. В комнате опять повисла тишина. - Не пугайте девочку, Джонсон! У неё и так с психикой проблемы, она спит с включённым светом!Как только Джоан это произнесла, орудия громыхнули одновременно с громом, да так, что зазвенели стёкла, свет погас. Она вздохнула и начала зажигать свечи. - Какая она девочка? Ей шестнадцать уже!- И что? Психика у неё, как у третьеклассницы. - Нет-нет, рассказывайте. - Я допила остывший чай. - Тут нет ничего страшного. Положите Вы уже этот несчастный пирог!Джонсон положил пирог на тарелку и подошёл к окну. - И тут друг мой схватил какое-то брёвнышко, вцепился в него мёртвой хваткой и кинулся в воду. Я - за ним. Вода ледяная, доплыли - ног не чувствуем. Друг на друге повисли и - в замок. В дверь зашли, слышим - шаги. Встали за углом, выглядываем. Проходит женщина в чёрной одежде, на голове колпак, вроде нашего... Помнишь, ты смотрела работы фотографа - сюрреалиста? Кристофера... Забыл фамилию. Маккини, вроде. Там была похожая, только платье не такое... Так, я отвлёкся. Мы, тихонечко - за той женщиной. Она в дверь зашла, мы - в щёлочку подглядывать. И видим... - Мистер Джонсон... - Да замолчи, Джоан! Продолжайте, продолжайте... - Дальше этого места я никогда не слышала. Послушаем же, что Вы нам поведаете. - Джоан вышла из-за стола и села на диван, рядом со мной. Джонсон тяжело вздохнул. - Девчонка та сидит на стуле, за каким-то столом, уставленным пробирками, эта в чёрном ей что-то говорит. Тут друг мой... Тот ещё идиот, если честно... Выхватил нож, вихрем туда влетел, чуть не зарезал ту, в чёрном. Она колпак скинула, на нас смотрит и говорит: «Я вам помочь хочу, спрячьтесь быстрее, я потом выведу вас троих отсюда». - Джонсон замолчал, мечтательно смотря куда-то в пространство над нашими головами. - У неё такое красивое лицо было... Черты лица славянские, только глаза как у сирийки - большие, карие... Э-эх, какая красавица была!Ладно, не отвлекаемся от главного. Поверили ей на слово, она нас втолкнула в какую-то кладовку, сказала не выглядывать. - А как её звали?- А вот этого я не знаю. Сама себя она называла Славия, но это один из рангов в «Чёрной розе», самый низший. Ещё они все зовут себя «Дочери Атех». Ну или «Сыны Атех», не спрашивайте - почему... В той кладовке книжечка была что-то вроде их устава. На английском, польском и сербско-хорватском, пока мы там сидели, я их прочитал, поправил перевод кое-где. Но это было потом. Так вот, сидим мы в той кладовке, на дверь навалились и в щёлочку подсматриваем. Вошла какая-то женщина, в чёрном платье, на голове - золотой обруч, за ней - какая-то в длинном чёрном плаще с жемчужной брошью, в руках - кожаная книжечка и на ней нарисована чёрная роза. Славия перед ними в три погибели согнулась, а наша девчонка отключилась. Потом говорила, что как та женщина с золотым обручем на неё посмотрела, так её будто камнем по голове ударили. - Нервная девчонка... - Она о чём-то со Славией поговорила, потом посмотрела на нашу, кивнула в пространство и сказала той, с брошью, по-польски сказала, как сейчас помню: «Анна фон Рохау, урождённая фон Кирштайн, двадцать лет, была помолвлена, но жених погиб. Подойдёт». - Для чего?- Это я потом расскажу. - Вам бы сценарии для сериалов писать - всё самое интересное - на потом. - Опять вы меня сбили... Та, с брошью, это всё в книжечку записала и они ушли. Славия нам шепнула, чтоб сидели тихо, пока что Анне ничего не угрожает. Вот это «пока что» моего друга из себя вывело. Он там чуть кладовку не разнёс, ругал их всех такими словами, какие я при вас повторять не буду. Только я его успокоил... Ну, как - успокоил - по голове двинул и всё... Только я его успокоил, вошли люди, Анну вынесли куда-то. Славия нам опять шепнула, чтоб сидели тихо и ушла с ними. Мы в этой долбаной кладовке ужас сколько просидели. Мой друг время от времени выть начинал, от тоски. Где-то часа через два такого сидения мы решили глянуть, который час - часы мой знакомый всегда надевал - а они стоят. Когда мы пошли искать Анну, было три часа утра. В полчетвёртого мы были у замка. Часы показывали 3:59. - Так вы же по озеру плыли, вот они и... - Он руками вцепился в бревно, на часы ни капельки не попало. Сидим мы, сидим, уже и есть хочется и тоска давит и за Анну переживаем. Наконец, хлопает дверь, заносят нашу Аньку, укрытую до подбородка простынёй. Мы как увидели, решили, что она умерла, так она побледнела. Люди эти ушли, влетела Славия, с узлом в руках, кладовку открыла и говорит: «Я вас сейчас выведу, но вашу подругу вам нести на руках придётся, её разбудить нельзя». И тут заходит та, с золотым обручем. В внезапно наступившем молчании было слышно, как открылась входная дверь и кто-то пошёл к нашей комнате. Джоан посмотрела на дверь. - Кого принесло в такую погоду? - Она встала, открыла дверь и, охнув, с ужасом в глазах, отшатнулась к стене... Персонажи:- Вася С. - это я, это автор. - Джоан - девушка с русыми, чуть-чуть рыжеватыми длинными косами и весёлыми зелёными глазами, посещает курсы славистики;- Анжела - девушка с короткими, кудрявыми волосами и огромными тёмными глазами, вечно простуженная;- Конни - светловолосая, полноватая и добрая деревенская девушка. - Мр. Джонсон - спокойный и добрый человек, видящий в славянах спасение всей белой расы;- Дерек - темноглазый, с тёмно-русыми волосами, в 1999 году жил в Белграде и не снимал с себя листа с нарисованной мишенью-таргетом. Всё, что известно. Джулия - с пышными, чуть вьющимися тёмными волосами и зелёными глазами, очень красивая. Учится на врача-терапевта, пытается практиковать. Все вышеперечисленные, кроме меня, состоят в Ку-клукс-клане. - Бьянка - цветная, светленькая девочка, моя подруга. Упоминаются:- Слободан - сербский четник, мой друг, покинул город из-за ККК, но обещал вернуться. - Пшечка - полячка Кайя, водящая из города в город табор и уводящая с собой тех, кому нужно срочно уехать или у кого нет денег на поезд. Макконли - главный куклус всея города и вообще области. Продолжаем рассказывать сон. На пороге комнаты стояло нечто, в чём можно было опознать перепачканного в грязи и крови человека в колпаке и балахоне. Джоан привалилась к стене, держась за сердце. - Дюплесси... - Она прошептала это едва слышно. - Дерек! - Закричала так, что многострадальные окна опять зазвенели. - Дерек, это ты?!- Я. - Он покачнулся. - Записывай: были у Руссо... Всё в порядке. В живых остался только я. - Он снял с себя колпак. Лицо было залито кровью. Я зажмурилась. - Бедняга... - Джонсон подошёл к нему. - Чем тебя так?- Табуреткой... Голова кружится, не могу. Они вышли в соседнюю комнату. Я слышала, как что-то рвут, как льётся вода, как Джонсон, Дерек и Джоан ругаются между собой на английском. Скрипнула входная дверь. Я села на пол, рядом с камином и уставилась на огонь. - Джоа-а-а-ан! - разнёсся по всему дому звонкий голос. - Джоан, почему дверь не заперта? Был бы тут Макконли, он бы тебя повесил вверх ногами. - Плевать на дверь! - Джоан выглянула из комнаты. - Иди сюда скорее, у нас раненый. В соседней комнате что-то пару раз брякнуло, как будто доставали врачебные инструменты из ящика, Джонсон зашёл в нашу комнату. - Ну что, напугалась? Не бойся, там ничего особо опасного... Крови только много. Сейчас Джули шов наложит и всё будет с Дереком в порядке... - Вы дорасскажете об «Чёрной розе»? - Я пересела на диван. - Сейчас, все соберутся... - Он немного помолчал. - Василисса, ты умеешь хранить тайны?- Ну, это смотря какие... - Повышенной секретности. - Клановские, что ли? - Я встала и начала бродить по комнате. - Их я разболтаю. Из принципа. - Нет. Мои личные. - Джонсон смотрел на догорающую свечу. - О той девушке, Славии. - Сохраню. - Обещаешь? - Он посмотрел мне в глаза. Я отвернулась. - Как получится. - Она мне сказала тогда, что я исчезну из-за деятельности «Чёрной розы» ровно через двадцать лет после нашей встречи. - Он помолчал немного. - Этот день наступит послезавтра. - Умрёте? - Я посмотрела на него. Он смотрел на капающий воск. - Не умру, а именно исчезну. А ещё она сказала мне, что мы никогда больше не встретимся, а если встретимся, то только тогда, когда сад откроет свои двери и из них выйдут чёрная и белая сёстры, а старшая Дочь Атех получит синее перо от хранительниц сада и соединит наши руки. Двадцать лет, целых двадцать лет я пытаюсь понять, что она мне сказала. Какое такое синее перо? Какой сад? Какие сёстры? - Он пожал плечами. - Расспросили бы её... - Она в бреду мне всё это сказала, когда мы уходили из замка. Вошли Джоан и Джулия, ведущие под руки раненого. - Джоан, угадай, кто годика через три - Они усадили раненого на диван, - станет местным Великим Знаменосцем? - Джули радостно улыбнулась. - Это буду я!- Да ладно?- Серьёзно. Претендентов только четверо - я, Эллис Сигерсон из Лорем Хилла, но её скорее в информационные отправят, Хармс и этот, из Берёзового Ручья... Имени не знаю, его Немцем все зовут. - Эх, девочки-девочки... - Джонсон стоял у окна, вглядываясь в лес, росший через дорогу. - Что с вами не так?- А что с нами не так? - Джоан села за письменный стол, Джули осталась стоять у дивана. - Вам бы сейчас сидеть у себя дома и обсуждать по телефону с подружками какую-нибудь ерунду. Или курсовую писать. Или платье шить. Или петь. Или плакать от неразделённой любви. Да всё что угодно, Господи, всё что угодно, но только не торчать тут. Зачем вы гробите свою жизнь?- А что мне ещё делать? - Голос Джулии вдруг задрожал. - Что мне ещё делать, если отомстить больше некому? А? - Глаза у неё заблестели. - Плакать от неразделённой любви? Вот, я плачу. Плачу, потому что три года назад моего жениха и братьев убили нигеры. Покойтесь с миром, Филлип, Джек и Энди. - Она вытерла глаза. - Простите... Джоан молчала, постукивая по столу ручкой. - Может, посадим Анжелу у камина? Наверху очень холодно. - Делайте, что хотите. - Джонсон махнул рукой и вышел из комнаты. Наверху послышался разговор на английском, потом он спустился, неся Анжелу на руках. Её усадили в кресло у камина, закутали в тёплое пальто Джоан. - Одно слово - раздолбайство. - Джонсон сел на диван, рядом со мной и Дереком. - Двадцать лет назад с тобой, Анжела, никто бы тут не носился. Пришла - делай, что можешь. Да и Анжелой никто тебя не называл бы... Не положено имена знать. Да и в одном и том же месте мы бы не собирались. - Он помолчал немного, потом продолжил. - Раздолбайство. Как бы там Макконли не изображал полный порядок, как бы не гонял Слободана и прочих - раздолбайство, а не Невидимая Империя Юга. Стыдно даже назваться так. - Ну я же не нарочно... - Голос у Анжелы был очень слабый и хриплый, глаза лихорадочно блестели. - Я когда шла, у меня только горло чуть-чуть побаливало. - Она закашлялась. - Мистер Джонсон, Вы рассказывали... - О «Чёрной розе», я помню. На чём я остановился? Ах да, вспомнил. Значит, стою я с дргуом... - Слушайте, а как друга-то звали?- Не знали мы тогда имён друг друга. Не положено было. Имя Анны мы узнали случайно. Опять сбили... Совести у вас всех нет!Значит, стоим мы с другом и Славией посреди этой комнаты, перед нами - та женщина с золотым обручем на голове. И недобро так усмехается. Потом посмотрела на Славию и сказала: «Так я и знала, что ты меня предашь. « И сделала какой-то жест рукой... Как-то её повернула и взмахнула... Сто раз пытался повторить - не получается. Что дальше было - не знаю, отключился. Как будто по голове ударили. Очнулся с другом в другой совершенно комнате, голова болит, как после пьянки. Встали, осмотрелись - дверь из комнаты железная, крепкая, заперта на все замки, в углу девушка спит, в белой рубашке, с взлохмаченными волосами. Разбудили, спросили, где мы и зачем нас тут закрыли. - И зачем?- Наказание нам просто с этой девчонкой! - Джонсон вышел из себя. - Ты можешь не перебивать?- Я не могу молчать. Скрипнула входная дверь. Вошла и села в тёмный угол Конни. - Реднек, ты письма отнесла? - Джоан что-то записывала в книгах. - Не смей называть меня «Реднек». - Конни злобно на неё посмотрела. - Реднек-реднек-реднек. - Джоан рассмеялась, как ребёнок. - Ты письма отнесла?- Не смей, - Конни медленно встала и двинулась к столу, - не смей меня так называть!- Ну ладно-ладно, Конни. - Джоан смеялась. - Мисс Констанция Фокс, Вы отнесли письма?- Я не Констанция. Я - Конни. - Она села на диван. - Отнесла. - Бедные люди... - Я вздохнула. - Кхм... - Джонсон стоял посреди комнаты. - Мне продолжать рассказывать?- Продолжйте, продолжайте!- Так вот... Девушку эту звали... Алима, вроде. Она нам рассказала, что этот замок - что-то вроде штаб-квартиры «Чёрной розы». А «Чёрная роза» - нечто среднее между микрогосударством и тайной организацией. О целях и устройстве не знаю ничего, даже не спрашивайте. Всё что знаю - так это то, что власть там передаётся от матери к дочери. И та девочка, которой тогдашняя правительница, женщина злая и нервная, хотела передать правление, была очень больна. И наша Анна, Алима, да ещё и мы с другом как раз подходили для пересадки органов этой маленькой бедняжке, уж не знаю, чем она там болела. Алима рассказывала, что девочка совсем маленькая, ей девять. Конечно, как бы не жаль нам было эту несчастную девочку, с частями организма, тем более жизненно важными, расставаться мы не захотели. Стали придумывать варианты побега. - И что придумали?- Я вас разочарую - эпичного побега не было и плана тоже. На исходе дня к нам зашла молодая женщина, сестра Славии. Вот её имя я знаю - её звали Мария. Она просто увела нас оттуда и спрятала в подвале замка, а ночью мы-то есть я, друг, Алима, Анна, Мария, двое её детей и Славия - уплыли оттуда на лодке. Славия была в полубессознательном состоянии и всё несла какой-то бред, который способны понять только такие как она - сестра её всё охала и качала головой и переспрашивала «Точно? Ты уверена?». Всё. Алиму я опять встретил лет десять назад, на улице, сейчас она живёт в ЮАР, у меня есть её адрес, переписываемся. Друг мой и Анна живут в Лорем Хилле, поженились. Со Славией и Марией я больше никогда не виделся. А жаль... Иногда даже во снах её вижу. - Он вздохнул. - Всё. Happy And. Банальщина. Все живы и счастливы. Два месяца назад в лесу пропала девочка, нашли только сумку её. Оглянитесь, кувыркнитесь и изобразите Статую Свободы. - Ой, мама! - Джули, сидевшая в тёмном углу и смотрящая в окно, вдруг вскочила и кинулась к двери, чуть не сбив с ног Джоан с чайником в руках. - Ты нормальная вообще?- Там в лесу кто-то ходит. В чёрном плаще и колпаке. Наступило тяжёлое молчание. Джонсон выглянул в окно. - Это, наверное, тени от веток... Опять молчание. - Да. Да. Это тени. - Конни побледнела и теребила в руках красный платочек. - Это тени. Я когда назад шла, я видела, как там что-то темнело. Там дерево вывернуло и тени от его веток такие вот... - Давайте чаю выпьем. - Джоан уже разливала по чашкам неизвестно когда вскипевший чай. - Этот с бузиной, это Анжеле. А мне остывшего, побледнее... Где-то там термос стоял, передайте. А Реднек-кофе. Конни злобно на её посмотрела, но ничего не сказала. - Джоан? - Я решила отомстить за Конни. - Угу?- Знаешь, как называется едва подкрашенный чай в Сербии?- Как? - Джоан налила себе чашку. - Цыганский пот. Ну или негритянский. Плевок попал прямо в камин, пролетев через всю комнату. Все смеялись, громче всех - Конни. - Спасибо, твою мать! - Джоан отплёвывалась. - Василисса всегда умела поддержать разговор за столом... Кто-то постучал в окно. Смех прервался. - Кого там принесло?За окном стояла фигурка в чёрном плаще, лицо скрывал капюшон. Девушки одновременно вскрикнули, Джонсон открыл окно. - Василисса, - раздался из-под капюшона голос Бьянки, - Вась, эвакуацию объявили. Собирайся и идём. Уже уезжают все. - Кто - все? - Я подошла к окну. Дождь прекратился, дул сильный ветер, шумели деревья. - Ну, горожане мирные. - Наверняка под руководством пшечки... - Джоан встала из-за стола. - Послушай, девочка, иди домой. Никуда Бейси не поедет. - Дайте ей самой сказать.

- Бьянка, ты как хочешь, а я не еду. Я партизанкой буду, если город захватят. Она вздохнула. - Ладно... Тогда я тоже не поеду. Пока, Вась. - Она повернулась и пошла по дороге в город. - Стой! - Дерек подскочил с дивана и высунулся в окно. - Ты как узнала, где мы сидим?- Шифроваться нужно лучше!Бьянка ушла. Мы немного посидели молча. - А может, я расскажу о «Милосердном ангеле»? - предложил Дерек. Я тогда жил в Белграде, много видел... ПС. Повторюсь - я ничего не выдумываю, это всё - один из моих снов. Вторая часть одного из снов, точнее. И если первая кому-то понравилась, то эта точно всех разочарует. Есть ещё и третья, уже другой сон. Итак. Четыре дня моей жизни и вывод - легче привести себя в порядок при отсутствии горячей воды, чем убрать всё лишнее из моих снов. Краткость - не моё. Убрала кого могла и что могла. Прошу понять, простить и не кидаться особо твёрдыми тапками. Персонажи:Ребекка Смит - младшая дочь одного из местных командующих Ку-клукс-кланом. Наидобрейший человек. Джейкоб - её старший брат. Идейный до ужаса. Кэтрин - её старшая сестра. Я - автор;Том - чернокожий, лучший друг Бьянки;Бьянка - цветная, моя подруга. Член «Чёрной розы». Не буду говорить, кто он (а), сохраню небольшую интригу. Упоминаются:Слободан Ракич - сербский четник, мой друг, покинул город из-за ККК. Джонатан Смит - клановец, младший брат Джейкоба и Кэтрин. На момент описываемых событий лежит в больнице и страдает от мук совести и сотрясения мозга. Сон:Пролог. Отрывок из сна. - Приедешь завтра к Лесу? - Бьянка запрыгнула в седло. - Наверное. - Приезжай, Бейси. - Том напялил на голову старенькую, побитую молью шайкачу, купленную за три цента у старьёвщика и тоже запрыгнул в седло. - Мы поедем в ДМК играть. - Дэ-мэ-ка?- Ага. Это мы выдумали. Хотели поиграть в Полночную Игру, но испугались и придумали ДМК. Страшно, но мистики нет. - Приезжай. Или ты боишься?- Я?! Боюсь?! Буду там в три утра. - Ну, пока. - Пока, ребят. На следующий сон:Я очень люблю убегать из своего дома во сне и кататься на коне за городом. А тут ещё и игра, опасная, но не мистическая - что может быть лучше?!Я вывела из конюшни своего коня Принципа, которого чьи-то паршивые руки опять укрыли белой попоной с клановскими гербами, ругаясь на сербском, залезла в седло и, распевая «Show Must Go On», ускакала к лесу. Был час самого глубокого сна, сумрак рассеивался, небо светлело, артиллерия молчала. Я медленно ехала по дороге из города, рассматривая зазеленевшую лесную опушку и время от времени вздрагивала от холодного ветра. Вдруг сзади раздался цокот копыт. Я обернулась и увидела лошадь в попоне с гербами, а на ней - Ребекку в сером плаще с капюшоном, держащую перед собой маленького негритянского мальчика. Он спал, Бекки плакала. К седлу был привязан какой-то узел. - Василисса! - Она подъехала ко мне, - Бейси, спасай. - Что случилось? - Я неохотно отвлеклась от созерцания светлеющего неба. - Ты ведь слышала, что сейчас появились в городе такие люди - негров от Клана спасают? Так вот, я одна из них. И папа всё узнал. Вот. - она кивнула на мальчика. - Отец сказал, чтоб я или оставила всё это или больше не появлялась дома. - Она вытерла глаза. - Ну, я и ушла. Давно хотела уехать, не выношу всего этого... А он отправил за мной Кэт и Джейка. Кэт я не боюсь. Я смогу ей всё объяснить, она меня поймёт, я уеду. А вот Джейк... - Она вздрогнула. - Бейси, где мне спрятаться тут можно?Далеко, в синей темноте уходящей ночи, появились два белых всадника. - Такое утро испоганили... - Я вздохнула. - Езжай в лес, к реке. Затем - в сторону города, по берегу. Там есть место, где лесная река сливается с какой-то мелкой. Там ещё старый мост и дорога. Рядом с ними - домик небольшой. Пересиди там, а днём - езжай на все шестнадцать. - Спасибо. - Ребекка уехала в ещё туманный немножко лес, я осталась на дороге. Всадники приближались. - Рыцари невидимой империи, мать вашу конфедератскую через коромысло... Устроили тут «Рождение нации»... Чтоб вам я не знаю что!Всадники остановились в нескольких метрах от меня. Кэт - я узнала её по тёмным волосам, которые она никогда не убирала под колпак - спрыгнула с лошади и подошла ко мне. - Ты Бекки не видела?- Нет. На горизонте проезжал кто-то в сером плаще, но я особо не присматривалась. Да и близорукая я... - Помни - я хорошо вижу, когда кто-то врёт. - Джейк смотел на меня. - Куда она поехала?- В лес, в сторону Лорем Хилла. Приятных поисков. - Накинь на себя что-нибудь - замёрзнешь. - Они свернули в лес. Я подождала, пока затихнут в отдалении их голоса. Огляделась - Бьянки и Тома рядом не было. Осмотрела критическим взглядом свои джинсы и тонкую хлопковую блузку в народном стиле. - Не, не замёрзну. Улюлюкая, как индеец, я понукнула Принципа и понеслась в лес. Никогда, наверное, эти стволы не слышали такого шума, какой я там подняла. Я орала дурниной, материла свою классную руководительницу, одноклассников, политических деятелей и вообще весь мир кроме нескольких десятков людей, кричала «Заберите меня в девятнадцатый век», фальшиво пела на весь лес песни сербских четников - психически отдыхала, в общем. Когда последние отзвуки моего «отдыха» затихли, я решила осмотреться вокруг. Под копытами Принципа была старая, уже давно заросшая дорога. По ней шли свежие лошадиные следы. - Странно. - Я заговорила сама с собой, немного охрипшим от «отдыха» голосом. - Мост и Бекки в другой стороне. Клановцы это быть не могут, они бы услышали мои вопли. Тому и Бьянке тут делать нечего, они ездят другой дорогой. Правильно я говорю, Принцип?Принцип заржал. - Правильно. Умное животное. - Я огляделась. - Ну и кто это может быть? Как ты думаешь?Вдруг до меня донеслась красивая песня на незнакомом, мелодичном языке. Пела девушка. Я поехала по следам и вскоре выехала на круглую полянку, зарастающую диким шиповником. С другой стороны появилась брюнетка, примерно моего возраста, в чёрном плаще с капюшоном, чёрном шёлковом платье и на чёрной же лошади. Увидев меня, она перестала петь. - Кто ты такая? Кем ты послана? - Не надо удивляться. Такие вопросы во сне я задаю всем подряд. Мало ли, кто к тебе в сон забредёт... Она настороженно смотрела на меня. - Адельгейда, сестра Аверсатрикс, дочь Фриды. Одна из Дочерей Атех. Меня никто не посылал, я просто гуляла. А ты - кто?При словосочетании «Дочь Атех» в мозгу сразу всплыл рассказ Джонсона. А ведь с той встречи прошло больше недели... Интересно, пропал он или нет?- Я - Василисса. Сибирская мещанка с самыми крутыми родителями в мире. А это мой умнейший конь - Принцип Изумрудович Конюшин. Представься, Принцип! - Он заржал. - Красивый. - Адельгейда опять начала напевать что-то. - Что ты поёшь?- Да так, песню одну. На хазарском. Дело начало проясняться. Атех - хазарская принцесса, персонаж «Хазарского словаря» Павича. Не буду больше читать его на ночь. Люди из «Чёрной розы» называют себя «Сыны и Дочери Атех». Эта девочка - оттуда и знает хазарский. Эти люди - потомки Атех? Но почему тогда девушку из низшего ранга называли Славией, а не Хазаркой? И ведь Атех не могла иметь детей, у неё отняли пол. Но, может, она не физическая дочь, а какая-нибудь там духовная или что-нибудь в этом роде? Ой, всё... - А о чём в ней поётся? - Мой мозг был вынесен рассуждением о хазарах и я решила послушать песню Адельгейды. - Я попытаюсь перевести, только рифма пропадёт. Далеко, там, где нет осенних дождей, а только летние грозы, Где год идёт для смертного, как месяц, Где больные обретают здоровье, Где погибшие находят новую жизнь, Где царствует Любовь и нет места вражде -В Саду Синих птиц, что хранят от злых глаз добрые, бессмертные люди, В том Саду, что скрыт от нас за зелёными дверями в белой стене, Давным-давно, сто лет назад, Росли белая камелия и белая роза. Сначала они были безобидными цветами, Каких множество в этом саду. Но вскоре они начали разрастаться, И заполнили собою весь Сад, не оставив места другим. Словно снег выпал посреди лета, Бессмертные в отчаянии - Сад гибнет. Птицы уж не поют в ветвях его. Но сказала прекрасная Лусциния, Чьей Синей птицей была птица по имени София:«Я знаю, как спасти наш сад!»И принесла из оранжерей ДворцаЧёрную розу. Посадили её у дворцового крыльца, И за ночьОна вытеснила камелии и белые розыИз Сада Синих птиц. А потом увяла сама. И сад вновь зазеленел и расцвёл. Всё то же самоеСлучилось и вне белых стен прекрасного Сада. Гонят нас, за сочувствие их злейшим врагам, Рыцари Белой Камелии, Рыцари горящего креста, укрытые головы до ног белой тканью. А защищает насЧёрная роза, чьи люди скрывают лица под одеждами из чёрного шёлка. Пройдёт время -И расцветёт наша вторая Родина. Пройдёт ещё немного времени - и мы вернёмся на первую, Вернёмся в прекрасную Хазарию, Что между Грецией и Турцией. - Яснополянно. - Понятнее не стало. - Это что-то вроде исторической баллады. Погоди - ка... - Адельгейда рассматривала моего коня. - Этот герб... - Символика Ку-клукс-клана. - Ты что, одна из них? - Она была готова в любой момент понукнуть коня и ускакать. - Нет, что ты. Это они мне одолжили... В бесконечное пользование. Точнее, я у них одолжила. Она настороженно смотрела. - Я поверю тебе. У тебя добрые глаза. - Слушай, - Джонсон со своей историей не выходил у меня из головы, - я недавно слышала историю... Будто жила двадцать лет назад женщина, глава Чёрной розы и у неё была больна дочка, ей девять было... - Да, похищала людей моя мать, искала таким образом доноров, это правда. Она очень хотела помочь моей сестре, но не смогла. Бедная отправилась в Сад Синих птиц, где место таким, как она. И последней волей матери было - чтоб Аверсатрикс нашла способ забрать Игнеус из сада. Только вот Игнеус было не девять, а семь. Или пять. Не помню точно, меня тогда вообще не было. - И что Авер... Боже, что это за имя такое? Как нужно ненавидеть дочь, чтоб назвать её так? Ладно... Что твоя сестра? Делает что-нибудь?- Способов нет. Только создать заново тело, попытаться клонировать её. И ищет она сейчас, где можно взять части тела. Последняя воля Великой Чёрной Розы, - она вздохнула, - это закон. И освободить от выполнения этой последней воли может только перо Синей птицы, которое тебе вручит одна из хранительниц сада. Непонятное пророчество Славии стало более ясным. Она и Джонсон встретятся, если некая Авер... Аверсатрикс, глава Чёрной розы, будет освобождена от последней воли её матери, получив перо синей птицы. Сад Синих птиц - что-то вроде Рая? Мда, такой бред мне ещё не снился. - Слушай, Ада - ты не против, если я буду звать тебя так?- Да нет... - Ада, тот человек, который рассказал мне историю про твою сестру, сказал ещё, что ему предсказали, что он исчезнет из-за вас... - Джеймс Натаниэль Джонсон, сорок лет, рядовой член Ку-клукс-клана или «Рыцарей белой камелии». Он?Я кивнула. - Он сейчас в замке. Моя мать винила его и остальных, которые сбежали, в смерти Игнеус. - И что с ним будет?Ада вздохнула. - Ничего хорошего. Мать сказала, перед смертью, чтоб Аверсатрикс нашла их всех, и... - Она провела пальцем по шее. Помолчала немного и вздохнула. - Жалко его. Спокойный человек, даже добрый немножко, но последняя воля Великой Чёрной Розы - это закон... Недалеко кто-то крикнул: «Rebecca! Come back!». - Кто это? - Ада вглядывалась в заросли у меня за спиной. - Это Кэт, сестру ищет. - Уже поздно. - Она посмотрела на светлеющее небо. - Я должна быть дома до первого удара вражеской артиллерии. Приходи сюда же, сегодня вечером, хорошо?- А к тебе домой нельзя?- Можно. Езжай за мной, только не отстань. Мы понукнули коней и поехали. Нигде на земле не было ни старых листьев, ни поваленных деревьев, хотя в других частях леса их было навалом. Дорожка под копытами наших коней была выложена старыми камнями. Среди деревьев виднелись красивые каменные беседки. Мы выехали к большому озеру, посреди, которого стоял замок и остановились. Из-за деревьев появилось несколько человек в чёрной одежде и в чёрных колпаках, с открытыми лицами. Ада что-то сказала им на своём языке. Коней наших куда-то увели. К берегу подошла узкая и длинная лодка, мы сели в неё. - Наконец-то мы с Аделаидой хоть с кем-то пообщаемся. С тех пор, как Аверсатрикс стала Великой Розой, нам совершенно не с кем поговорить. Среди детей тех, кто состоит в Чёрной розе, очень мало наших ровесников. Да и общаться нам с ними не разрешают, почему-то. - Господи, да как ты выговариваешь её имя?!- Легко. Повторяй. А-в-е-р... - Авер... - А-вер-сат... - Аверсат... - Аверсатрикс. - А сокращённо как будет? Авя? Авва? Авер? Или Абвер? Или вообще Сатя? Сатя... Ужас. Хорошо, что я Вася. Лодка причалила к острову с замком. Внутри замка оказалось очень красиво и светло. Ада провела меня в свою комнату, жутко расстроилась, узнав, что сёстры спят, приказала кому-то принести чаю. - Расскажи мне пожалуйста, как живут люди в городе. - Она положила голову на руку и печально смотрела на меня. - Славии, которые ходят туда, говорят, что там везде не лиственницы и тополя растут, а яблони и сирени, а в парках - ещё и берёзки. И у каждого дома есть цветник и в нём - не фиалки, а васильки и маргаритки, а в богатых домах ещё и табак с розами. И розы не чёрные, а красные или розовые или жёлтые. Это правда?- Ну... Да. - Как бы я хотела это увидеть! - Она улыбалась. - У нас тут мало цветов, темно им. И никто в городе не носит чёрной одежды и не закрывает лицо? Ну, кроме Ку-клукс-клана, эти лицо закрывают, но плевать я на них хотела.

- В целом, толпа пёстрая. Она зажмурилась, видимо, представляя себе толпу в цветных платьях с букетами сирени в руках. - Но люди там злые. Улыбка блаженства медленно сползла с лица Ады. - Но не все ведь... Не может быть так, чтоб среди красоты внешней не оказалось красоты внутренней. Мы немного помолчали. Она пила чай и ела печенье, я не притронулась ни к чему. - Я знаю одного человека... Слободан Ракич. Очень добрый. И Джонатан Смит тоже добрый, хоть и клановец. Он мне даже в любви признавался. И Бьянка, моя подруга, хорошая очень. И ещё люди есть... Я вас познакомлю, обязательно. - Этим летом я обязательно убегу на день из замка и погуляю по городу. - Она подскочила и начала бегать по комнате. - Куплю себе платье, самое пёстрое, какое будет в магазине, с вырезом, ярко-красные босоножки надену и волосы уберу в косички и повяжу в волосы и на шею красные ленточки. А когда пойду обратно, сделаю себе венок из полевых цветов. Я буду петь и танцевать с теми детьми, которые ходят за грибами и ягодами. А когда вернусь домой, уже после полуночи, меня никто не узнает. - На лице её была светлая улыбка, какая бывает у маленьких детей, когда они о чём-то мечтают. - В городе, первым делом укатаюсь на карусели с лошадками до тошноты. И объемся кофейным мороженым с шоколадом и орешками и попробую ванильное. И выпью вишнёвого сиропа. «Как мало нужно человеку для счастья» - подумала я, но вслух не сказала. - Слушай, ты можешь рассказать мне подробней о Саде Синих птиц?- Конечно. - Она села за стол. Сад - это прекрасное место. Там все виды цветов и деревьев и певчих птиц. Посреди Сада стоит дворец, настолько красивый, что словами это не передать, даже нецензурными. В нём живут Бессмертные и смертные, навечно обречённые жить в саду. Игнеус, например. И Джонсон скоро туда отправится. Сад огромен. От дверей до противоположной стены - неделю пешком нужно идти. Бессмертные - Хранители Сада - невероятно красивы и вечно молоды. Лица их в темноте светятся голубым сиянием. Каждому Бессмертному принадлежит своя Синяя птица. Когда-то давно Синие птицы жили и на земле, но люди начали за ними охотиться и они улетели в Сад. Изредка они улетают оттуда и посещают простых смертных. Но не всем дано их видеть. Вот, например, пишешь ты трудную контрольную, не знаешь, как решать задачу, пытаешься наугад - и правильно! Значит, на твоё плечо села Синяя птица. Или - ты переходишь через дорогу, а в считанных сантиметрах от тебя пролетает машина - значит, Синяя птица оттолкнула Косу Смерти. Третья стена - стена, противоположная Воротам. Точнее, там должна быть стена, противоположная воротам. Но её нет. Открывается вид на бесконечное, цветущее поле. Не знаю, почему, никто не знает. И сразу небольшой урок по современным фразеологизмам хазарского языка - «Третья стена» - это что-то вроде «Болгарского солдата», «болгарской конституции» или «После дождичка, в четверг». «Где сочинение?» - «Под Третьей стеной» - его нет. Тут мне вспомнились сказки, которые я писала вместе с компанией друзей когда-то давно. Где персонажами были мы. У меня была там Синяя птица по имени Удача, она оставила мне перо.

Сон становился всё бредовее и бредовее. - Ясно. Слушай, в группе тех людей, которые сбежали тогда, были две девушки из ваших... - Меняй темы разговора помедленнее. - Ада обиженно на меня посмотрела. - Мария Лутрин, Кржестян в девичестве и её сестра... Не помню имени, помню что Славия. Созвучно с именем сестры... - Она положила голову на руку и задумалась. - На языке вертится, забыла... Простенькое такое имя... - Марина?- Да, точно! Мария Лутрин и Марина Кржестян, сёстры. У Марии ещё дети были маленькие, Милош и Соня. - Сербки они, что ли?- Чешки. - Ада печально посмотрела в пустую чашку, затем в чайник. - Что, я всё выпила уже? Ну ладно. - Она съела пару печений, потом прокашлялась и с чувством продекламировала что-то на своём языке. - Ну и что это было?- Пророчество на их счёт. Пошли, покажу. Она привела меня в мрачноватую залу, посреди, которой, на пюпитре, лежала огромная книга. - Вот, смотри, - она пролистала несколько страниц и показала мне на какую-то запись непонятными знаками, сделанную от руки. - Я переведу. Маленькая роза завянет, не успев расцвести. Отчасти виновна в этом будет молодая девушка, Славия, что пожалеет и спасёт Рыцарей Белой Камелии, полюбит одного из них, но должное наказание примет лишь наполовину. Ей поможет вдова, старшая сестра. - Она полистала вперёд. - А теперь новое. Это моей сестры. - Она гордо улыбнулась. - Власть Увядшей розы исчезнет через шесть лет после её ухода, когда Хранительница, что имеет одну полусмертную и одну неродную, смертную, дочь и ныне почитаема ими убитой, откроет двери Сада и вручит Цветущей розе Синее перо. Тогда же соединятся шесть любовей и будет предречена седьмая, Рыцари Белой Камелии пожмут руки своим заклятым врагам и белые огни смерти осядут на людские плечи безвредной серебряной пылью, неся вместо горя и мучений тихую радость и красоту. Вот, - она опять полистала вперёд, - вот лицо Хранительницы. Я видела его во снах и зарисовала. Со страницы книги на меня смотрела красивая, молодая женщина. Тёмные, кудрявые волосы чуть ниже плеч, печальная улыбка и огромные карие глаза. - Мне кажется, я где-то её видела... - Я склонилась над книгой. - Где-то видела её глаза. Ты сама рисовала?- Ага. - Ада кивнула. - Здорово. У тебя талант. - Шутишь? Я очень плохо рисую. Вот есть у нас тут художники - они красиво рисуют. А ещё есть скульпторы... Боже! Я ведь не показала тебе статую Атех! - Она захлопнула книгу, схватила меня за руку и потащила куда-то. - Это такая статуя... Ты таких не видела. Она прямо как живая. Только немножко не закончена. Пришли мы в какую-то тёмную залу, по которой были разбросана земля, куски мрамора, какие-то инструменты и банки с краской. У дальней стены, на пьедестале стояла раскрашенная статуя. Белый, мраморный пьедистал, в форме подковы, был сделан в виде разваливающейся горы листов, исписанных стихами. На концах подковы, напротив друг друга, стояли два огромных зеркала, одно, из которых чуть отстаёт от реальности, а другое - чуть опережает её. Внутри подковы, на чём-то, отдалённо напоминающем аналой, лежала книга - по-видимому, Хазарский Словарь. Сама Атех - с пирожным в одной руке и перечницей в другой, в фиолетовом платье с колокольчиками вместо пуговиц, с попугаем на плече. У ног её лежала закрытая книга, а на книге - четыре золотых ключа. И действительно, она казалась живой. Казалось, вот-вот она приветливо улыбнётся нам и спросит: «Зачем вы встали в такую рань, девочки?». Но она не спрашивала. - Ладно, пойдём. - Шепнула мне Ада. Мы медленно двинулись к дверям, ощущая на спинах добродушно - насмешливый взгляд серебряных глаз статуи. Мы вышли из замка и сели в лодку. - Ада, ещё пара вопросов, для прояснения разума. - Валяй. - Почему низший ранг - «Славии», а не «Хазары»?- Последние сто лет к нам приходит много славян. Вот и прижилось. Лодка причалила к берегу. Мы вышли, мне подвели Принципа. - Яснополянно. - Нецензурно ругаясь на сербском, я залезла в седло. - Второй вопрос - Атех лишили пола. Как вы можете быть её сынами и дочерьми?- Не все члены «Чёрной розы», а только Великие - это раз. Посмотрю в книгах - это два. Я знаю сербский, ругайся на польском - это три. Приедешь сюда завтра, часов в пять?- Постараюсь. - Я понукнула Принципа и поскакала к дороге. Солнце уже встало, скоро должен был начаться артобстрел. На условленном месте меня дожидались Бьянка и Том. - А вот и наша соня. - Том обиженно посмотрел на меня. - Из-за тебя ДМК накрылась ватным одеялом. - Вы ведь мне так и не рассказали, что за ДМК. - Догони Меня Куклус. - Бьянка улыбнулась. - Название я придумала. - Проезжаешь мимо сходки и срываешь с кого-нибудь колпак...

- А потом убегаешь! Размахивая колпаком и с воплями и как можно быстрее... - А они матерятся... - И догоняют. Главное - ускакать настолько далеко, чтоб из ружья не попали... - Я четыре колпака сорвал. - А я три, но зато меня никогда не догоняли. А Том только чудом от них убежал. Они весело на меня смотрели. Видимо, эта дурацкая игра им очень нравилась. - Том, ну ладно ты, ты всегда был с приветом... Но Бьянка. У тебя родители убиты клановцами, даром что мать белая была. Ты видела, что бывает с теми, кто им под руку попадается. И ты лезешь к ним. Есть у тебя ум, хоть немного?Бьянка на меня обиженно посмотрела. И тут я поняла, где видела глаза Хранительницы сада. Это были глаза Бьянки, точь в точь. - А вот такого поворота событий я точно не ожидала. - Сказала я и проснулась. Всякий бред рано или поздно заканчивается. Подходит к завершению и мой. Предпоследнюю часть, последний сон - в студию!Я - Автор. Бьянка - см. части II - III. Софи - чернокожая, маленькая девочка. Когда-то давным-давно её удочерили родители Бьянки. Силя - Василисса. Странный персонаж - это как бы я, но старше на два года. Том - см. часть IIIДерек - см. часть IIКайя - красивая полячка, водящая небольшой табор, часто останавливающийся под городом сна. Маня - младшая сестра Кайи. И прочие. Прошло много времени с тех пор, как я познакомилась с Адой. Я перезнакомила её со всеми своими друзьями, мы часто встречались. Выписался из больницы Джонатан, который теперь, из-за вечных головокружений и больной ноги, безвылазно сидел дома. Бекки квартировала у вдовы одного сербского четника, наидобрейшей старушки, рубящей арбузы саблей. Вернулся из изгнания Слободан, объяснился в любви с Силей и ушёл на фронт. Случилось ещё много событий, ключевых для других историй, но не относящихся к этой, артобстрелы становились всё дольше, всё больше снарядов попадало в город, и, наконец, была объявлена вторая эвакуация, теперь уже принудительная. Увозили всех, младше двадцати одного и старше пятидесяти девяти, всех, не умеющих обращаться с оружием, и всех, имеющих проблемы со здоровьем. Многие попрятались, не желая уезжать, а я не успела. Пришлось собираться и ехать, предварительно продумав с друзьями план побега на фронт. Алое солнце почти скрылось за горизонтом. Я лежала на телеге, уставившись глазами в бледнеющее небо, и отмахиваясь от комаров. Рядом, свернувшись калачиком, спал какой-то куклус. Вокруг стоял галдёж и шум, который, то и дело, перекрывал голос Кайи. Воздух вокруг был перенасыщен духовными богатствами английского и польского языков. - Так, славяне, чуть вперёд сдвинетесь... На пару метров. - Её мощное сопрано было слышно, наверное, за несколько километров. - Так... Так... Остальные за ними. Быстей, матке твойе! Отлично, вот так - отлично!Значит так, господа куклуксклановцы! Вот - видите дистанция какая? Вот здесь пусть едут знаменосцы, а тут - Маня. Следить за вами будет. Не приближаться к мирным, особенно к чернокожим. Мне не нужна резня тут. Мирных это тоже касается. Мирные услышали?- Да-а! - Ответила хором толпа. - Ну вот и замечательно. - Матка Боска... - Донёсся тихий голос Мани. - Все погрузились? - Донеслось из головы табора всё то же сопрано. - Все, все. - Пересчитайте. - Так, раз-два-три-четыре-пять... Вышло Косово гулять. Эй! - Меня кто-то подёргал за ногу. - Вас сколько тут было? - Это была незнакомая девушка с бледно-голубыми глазами и со светлыми волосами с серым отливом, в белом балахоне, без колпака. Я потрясла спящего куклуса за плечо. Тот, с завыванием, открыл глаза и сел. - Господи, я три дня не спал... Что? - Он тупо уставился на меня. - Сколько нас тут было?- Я не знаю. - Он опять свернулся калачиком. - Пятеро, примерно... Уикс был. И Джордж Тайлер тоже. И Дерек Дюплесси. И девчонка с маленькими детьми ещё прийти должна была... - Отправляемся через пять минут! - Донёсся голос Кайи. - Кто не успел - тот опоздал, пусть идёт пешком. Если мы тут задержимся, то по нам точно долбанут шрапнелью. - Господи, как будто в двадцатом веке живём... - Хочешь, чтоб вместо шрапнели по нам ударили белым фосфором или бомбами с отработанным ураном?- Дома сидеть хочу, жрать конфеты и книжку читать. Я осмотрелась вокруг. Между выстроенных стройными рядами телег, с кучами книг и бумаг, бегали куклусы. Кто-то был при полном параде, кто-то без колпака, кто-то был одет в обычную одежду, но снежно-белого цвета. Это было похоже на шевелящийся, кричащий и сквернословящий сугроб с тремя алыми пятнами - флагом КША, свёрнутым Великим Знаменем, и моей ветровкой, лежащей на краю телеги.

Чуть дальше было пустое пространство, а потом опять начинались стройные ряды телег и катавасия между ними. Только разница вся была в том, что дальше люди были нормально одеты, да изредка встречались чёрные. На одной из крайних телег я увидела Бьянку, с чемоданом и небольшой цветочной корзиной, а рядом с ней - Софи, держащую в руках бело-серого котёнка. - Никуда я не поеду! - Донёсся с противоположного краю чей-то смутно знакомый голос. - Ни за что!- А я сказал - поедешь!- Минута! - Крикнули впереди. В нашу телегу запрыгнули три клановца. - Привет, Бейси. - Дерек сел рядом со мной и потряс спящего за плечо. - Да что вам всем нужно, Господи Боже?! - Спящий даже не поднял головы. - Сливовицу будешь?- Таргет, ты издеваешься? - Тот, который спал, чуть приподнялся на локте. - Я засыпаю на ходу, без всякой сливовицы, а ты тут... Да иди ты сам знаешь куда, вместе со своей бутылкой! - Он махнул рукой и опять улёгся, пробормотав в адрес Дерека что-то нецензурное. Двое впереди что-то бурно обсуждали на английском. Мимо нас проехали две всадницы с флагами в руках. - Ай, подождите, подождите! - К нам запрыгнула девушка с рюкзаком за спиной и двумя маленькими девочками на руках. - Всё, выдвигаемся. Телеги двинулись. Разговоры постепенно стихли. - Чувствую себя зефиркой, которую поджаривают над костром. - Сказал кто-то рядом. - Жара. Тёмные грозовые тучи закрывали тусклое алое свечение на западе. Вокруг нас вились тучи мошек и комаров. Ни дуновения ветерка, ни пересвиста птичек. Вся земля молчала в ожидании грозы, и люди тоже замолчали, боясь нарушить тишину, от которой звенело в ушах. Я набросила на себя ветровку, надеясь хоть под ней спастись от мерзких кровососов. Тишину нарушил залп вражеской артиллерии. Один из снарядов разорвался на обочине дороги. Все попрыгали под телеги, меня что-то ударило по голове, я зажмурилась, а когда открыла глаза - вокруг было темно. Рядом со мной сидел кто-то в белой одежде. - Наконец очнулась. Ну-ка... - Он достал маленький фонарик, размером где-то с ручку, и посветил мне в глаза. - Ай, больно ведь!- Ничего, ничего... - Он убрал фонарик. - Всё в порядке. Просто тебя оглушило. Я села, подождала, пока исчезнут зелёные круги в глазах. - Никого не убило?- Не... Так, по мелочи - у двоих сотрясения и одной девушке осколок в плечо попал, болезненно, но не опасно, можно сказать, очень глубокая царапина. - Незнакомец достал из кармана упаковку сигарет и зажигалку, закурил. - Удивительно просто, как никого не ухлопало. Я осмотрелась вокруг. Тёмные стволы деревьев тянулись ввысь и исчезали в темноте ночи. Чуть поодаль горели костры, слышались голоса людей. «Сон Васи. Во всех головах Васи, в 3D» - вспомнила я слова своего лучшего друга на эту тему и потёрла голову. На темени была большая шишка. Какое, к психу, 3D, тут все 4, а то и 5. - Чего ты тут - то сидишь? Пошли к людям. Там хоть светлее, почитать можно. - Я в дозоре. - А... Ну ладно. - Я пошла к кострам, надеясь отыскать тех, с кем я ехала или, хотя бы, своих знакомых. - Василисса! - Окликнул меня кто-то. Я оглянулась, но не увидела никого. - Василисса, я здесь. - Словно из-под земли, передо мной вырос силуэт Бьянки, в чёрном плаще и коричневом школьном платье с белым манжетками. - Серьёзно, тебе не мешало бы проверить зрение. Ты что, потерялась? Что у тебя с головой?- Да так, приложило немного... Где околпаченные-то?- Вон там. - Она махнула рукой в сторону пары - тройки костров в стороне. - Пошли к нам. Том с собой гитару увёз, и сейчас собирался петь, но твоё появление его несколько отвлекло. Мы подошли к одной из телег. На ней сидел Том, настраивающий гитару, рядом с ним, положив голову на чемодан и закутавшись в простыню, спала Софи. - Привет. - Я села на край телеги. - А где остальные?- Разошлись уже. Так, что я там петь собирался?- Спой «Stairway to Heaven». Том начал перебирать струны гитары. There`s a lady who`s sure all that glitters is goldAnd she`s buying a stairway to heaven. When she gets there she knows, if the stores are all closedwith a word she can get what she came for. Я села рядом со спящей Софи, откинула голову на чей-то чемодан и начала смотреть в небо, которое напоминало чёрный купол огромного здания, держащийся на тысячах тонких колонн. Налетел холодный ветер, донёс обрывок псалма «На реках Вавилонских», запах тушёнки, сонную польскую ругань. На несколько секунд из-за туч показалась луна, жёлтая, как глазной белок больного гепатитом, и тут же скрылась. Больная желтухой луна, больные предрассудками и слепой ненавистью люди, больной людьми, несчастный мир.

Ветер подул с другой стороны и принёс мне матерный разговор между двумя женщинами, одна, из которых утопила в речке одолженный у другой кофейник. Мне стало ужасно тоскливо. And it`s whispered that soon if we all call the tuneThen the piper will lead us to reason. And a new day will dawn for those who stand longAnd the forests will echo with laughter. - Бьянка и Том пели дуэтом, Софи прошептала что-то сквозь сон и повернулась на другой бок. - Кхм... Товарищи, будьте тише. Дайте молодому поколению поспать. - Я скинула с себя ветровку и укрыла Софи. - Да рядом с ней можно из пушек стрелять - она и не услышит. - Бьянка села ближе ко мне, Том продолжал петь. Вдруг Софи открыла глаза и испуганно огляделась вокруг. - Что ты? - Бьянка посмотрела на неё. - Кошмары снятся?- Где мама? - Софи села. Бьянка тяжело вздохнула. - Я тебе сто раз объясняла, мама и папа в Раю. - Но она была здесь, я видела. - Софи смотрела на неё непонимающим взглядом. - Она сидела рядом со мной и подпевала тебе и Тому, а на плече у неё сидела синяя птичка с длинным хвостом... Глаза Бьянки заблестели. - Это... Это душа её приходила, навестить нас. В моей голове начался какой-то хоровод мыслей. Сходство Бьянки и Хранительницы Сада, сон Софи... Моя подруга, многострадальная Бьянка Алима Сайнс, светлокожая мулатка с огромными глазами - дочь бессмертной? Ну нет, нет, это невозможно. Этого в принципе не может быть. Это противоречит нормальности. Это просто совпадения. Я, в полной растерянности, взяла ветровку и полезла в карман, чтоб достать пару конфет и простимулировать мозговую деятельность. В висках ясно стучало: «Не-мо-жет-быть, не-мо-жет-быть». Вместо любимых яблочных леденцов, я нащупала в кармане какой-то шершавый комок, который, к моему величайшему сожалению, не был похож даже на кучку фантиков. Пробурчав себе под нос: «Все карманы психнёй какой-то набиты», я вытащила его на свет Божий. Бледно - голубой комок развернулся, и я увидела на своей ладони длинное, полинявшее, чуть поблёскивающее в сумраке, изломанное синее перо. - Your stairway lies on the whispering wind. Всё возможно. В мире снов всё возможно. У меня на руке лежит перо Синей птицы, оно пахнет пылью, сухой лавандой, молемором, фантиками от яблочных леденцов и сундуком, который стоит на даче. Рядом со мной сидит дочь бессмертной, моя подруга, она обнимает свою сестру, которая ей почти не сестра, и слушает, как её лучший друг поёт нашу любимую «Stairway to Heaven». Справа ссорятся евреи. Ещё дальше - поляки, сербы, и всякие прочие, все ссорятся. Слева, чуть в стороне - клановцы. Эти пьют, желая напиться до беспамятства, и забыть, кто они, что они, зачем они здесь собрались и зачем им колпаки на головах и ружья за плечами. Кличем местных куклусов должно быть не «Власть белым - аминь», а «Не трезветь - никогда». Ещё дальше влево - тёмный лес, и там едут Ада с сестрой, последние «чистые» хазарки. Ещё дальше - фронт... Как выглядит фронт? Вот здесь - наши, Слобо в шайкаче... С другой стороны - враги. Что там, черта проведена по земле? И с кем идёт война? Почему никто не может мне сказать, с кем идёт война? Ой, всё. Внезапное диалектическое фиаско. А шум голосов становился всё громче и громче. - And she`s buying a stairway to heaven... - Том положил гитару. - Почему все так кричат? - Я вгляделась в сумрак. Силуэты людей метались от одного костра к другому, стоял невероятный гам. - Что случилось?Бьянка и Том синхронно пожали плечами. Вдруг откуда-то выпорхнула синяя птица с невероятно длинным хвостом. Гам перешёл в ор, все кинулись её ловить. В одной куче я видела и негров, и евреев, и поляков, и серые шайкачи сербских четников, и белые колпаки клановцев. Всё смешалось. Кайя страшно ругалась на польском. В стороне, отделённая от всего этого пылающим костром, стояла Силя, в синем платье в белый горошек, с букетом ромашек в одной руке и книгой - в другой. «Символично» - подумала я. - «Что дальше? Райский сад? Очередной раз, когда я смогу управлять сном? Гигантское побоище? МБР? Воскресшие мертвецы? Очередная соплепускательная сцена? Всё разом?»- Мы охотники за Удачей - птицей цвета ультрамарин! - Гаркнул Том. Из ниоткуда возникли чёрные колпаки, кто-то закричал «Держите птицу, она нужна Великой Розе!». Птица сделала пару плавных кругов над обезумевшей толпой, увернулась от куклуса, пытавшегося поймать её колпаком, и опустилась на плечо Бьянке. Бьянка растерянно смотрела на птицу. Толпа, скрипя зубами, медленно приближалась, готовясь кинуться на неё, и разорвать в мелкие клочки. Я искала взглядом что-нибудь тяжёлое. «Сейчас, по законам подобных историй, должен произойти какой-нибудь «неожиданный» поворот сюжета. Душещипательный, непременно душещипательный, слащавый и слёзовыдавительный» - эта мысль вихрем пронеслась в моей голове. И словно в тихой воде увидела я этот поворот событий...