Цена любвиСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Началась эта история очень давно, меня еще и на свете не было, а как дело было, знаю я со слов родителей своих да соседей. А для разъяснения ситуации хочу сделать небольшое лирическое отступление. Дед мой был военным и всю молодость свою мотался по гарнизонам, а когда до высокого чина дослужился, получил перевод в Таллин, зажил с бабушкой в общежитии и стал ждать отдельную квартиру в доме, который для военных строили. В 1978 году объект строители сдали, и они переехали. Дом был большой: девятиэтажка на 160 квартир, но поскольку все жильцы то или иное отношение имели к армии, все друг друга знали. В этом же году сюда переехала пожилая пара, Николай и Нина. Он – подполковник в отставке, она – учительница. Всю жизнь прожили эти люди в Калининграде, а на старости лет перевелся Николай в Таллин, потому как жил тут его старший брат. Брат, надо отдельно отметить, занимал некоторый государственный пост, дядькой был зажиточным и помог связями своими получить Николаю с Ниной не какую-то однушку или двушку, а самую что ни на есть огроменную четырехкомнатную квартиру, а до кучи роскошный кусок земли на берегу моря – “под огород”. Те, кто в то время за квартиру хлопотал, имеют представление о том, как сложно было такое “добро” на двоих получить!Всё было у Нины с Николаем: и квартира, и “огород”, и личное транспортное средство, и пудель по кличке Дэнни, а вот самого главного – деток – не дал им Боженька. Скучновато было вдвоем, и стала к ним наведываться племянница Надя с сыночком своим маленьким, дочь сестры Нининой. Года два подряд на лето приезжала, а потом и вовсе переехала к родственникам на ПМЖ. Надя тоже была родом из Калининградской области. Едва закончив школу, спуталась с каким-то морячком, да и родила. В институт по понятным причинам она уже не поступила, а тут подвернулся такой чудный случай зажить под крылом у обеспеченной родни, и Надежда непременно им воспользовалась. Была она девушкой невероятной красоты. Настолько ослепительной, что на крестинах моих (а как вы понимаете, на крестины в те времена ходили всем двором) в 1982 году, в главном православном соборе города, поп чуть меня не утопил, потому как не мог отвести от неё глаз. Не было у Нади отбоя от кавалеров. И днями, и ночами толпились они у её подъезда, и в бесконечных попытках устроить свою судьбу она совершенно забросила сына, который всё больше времени стал проводить с Ниной. Шло время, и на участке, который государство выделило Николаю под огород, он построил шикарный дом. Пожилые люди и Надин ребятенок все больше времени стали проводить там, лишь изредка наведывались в город. Да так привязались они к мальчонке, а он прикипел к ним, что предложили Надежде отписать на неё свои четырехкомнатные апартаменты в обмен на отказ от сына в их пользу. Недолго думала Надя, все документы были оформлены самым наилучшим образом, не без помощи, естественно, брата Николая, и она очень скоро вступила в права владения недвижимым имуществом. В постоянных поисках выгодной партии Надя каким-то образом связалась со старшим сыном Колиного брата, и несмотря на то, что у мужчины была жена и трое детей, старалась Надя всеми правдами-неправдами выкорчевать его из семьи. Раза три он уходил к любовнице, жил по нескольку месяцев, но в итоге возвращался домой. Очень огорчалась Надя, но руки опускать не спешила, так как был он женихом завидным. В один момент, когда её возлюбленный в очередной раз собрал свои вещички, погрузил их в автомобиль и отчалил в сторону родного дома, Надино терпение лопнуло, она решила отдохнуть от всех этих “кругов” и уехала навестить мать в Калининградскую область. Через пару недель девушка вернулась в Таллин, цветущая и прекрасная как никогда, а вскоре к ней вновь переехал Павел. Уже тогда все заговорили о том, что Надежда мужчину приворотом взяла. Якобы ходила она к одному мужичку на родине, и он помог её проблему решить. И Павла с тех самых пор как подменили. Был он как завороженный, от Нади не отходил ни на шаг. Мужчину перестало кружить, он решил вопрос в пользу Нади. Они прожили несколько месяцев, и Надежда забеременела. Для пары наступили трудные времена, так как Павел не успел уладить вопросы расторжения брака с официальной супругой, а она, узнав о грядущем пополнении, то ли от обиды, то ли из вредности врубила заднюю и отказалась дать ему развод. Очень горевала жена Павла, постарела, подурнела за короткий отрезок времени. Так была сильна её обида на Надежду и так со свету сживала ее ненависть, что по совету подруги своей отправилась и она под Псков, к какой-то, как поговаривал народ, “всемогущей” бабке, в надежде Надькин приворот снять и вернуть блудного мужа в семью. Несколько дней гостила женщина в её доме, а когда вернулась в город, была чернее тучи, долго ни с кем не общалась, а через некоторое время оказалась в местном психиатрическом диспансере. О том, что случилось с ней на Псковщине, никому она так рассказать и не успела, померла еще до того, как Надя разродилась, от непонятно каким образом возникшего сепсиса. Те, кто видел её перед смертью, говорят, что не было на ней живого места, гнила она заживо и мук перед тем, как отойти в мир иной, натерпелась страшных. Предела не было Надиному счастью, ведь все проблемы решились сами собой, и только схоронив жену, Павел сразу же попросил её руки и сердца. Таким образом, за месяц до рождения долгожданного чада Надежда стала законной женой едва лишь овдовевшего Павла. Счастье было недолгим – в назначенный срок Надя родила физически неполноценного ребенка. У малыша были вывернуты суставы, он был фактически слеп и глух. После родов она сразу же подписала отказ, но Павел отговорил её от этого опрометчивого поступка. Хоть он и не был эталоном мужского достоинства и порядочности, но надо отдать ему должное – своих детей любил до безумия. И со своим сыночком младшим Сережей, как сейчас помню, возился он до последнего вздоха. Врачи настаивали на том, что долго Сережа не протянет. Сначала речь шла о неделях, потом о месяцах, а когда мальчишка перерос эти временные барьеры, все начинали говорить о годах. То год, то два, то три отводили несчастному Сереже, но он продолжал жить всем на удивление и матери назло. Да-да, именно назло, потому как в постоянных хлопотах о больном ребенке Надя быстро сгорела и утратила былую красоту. Всё чаще её стали замечать в компаниях местных выпивох, а когда мне было лет десять, ребята во дворе уже вовсю величали её “бабой Надей”, хотя она была младше наших собственных матерей. Сереже стукнуло 12 лет, и отец, который так отчаянно боролся за своего сына и старался адаптировать его к жизни в социуме, внезапно погиб. Павел возвращался домой с работы, поставил машину в подземный гараж, а когда выходил, какой-то “доброжелатель” кинул сверху кирпич аккурат на его голову. Сергей остался наедине с матерью, которая совершенно не имела желания ухаживать за своим нежеланным сыном, и рос он, как сорняк на обочине. Кое-как закончил спецшколу, после чего все дни проводил в душной и грязной квартире, среди Надиных собутыльников и прочих проходимцев, которых любвеобильная “баба Надя” тянула в дом. Мы жалели Серёжу, и когда он тихо подкрадывался к детской площадке, непременно звали его посидеть с нами. Но мать его такого общения не одобряла и поднимала жуткий крик, когда видела сына в компании других детей. Однажды очередной сожитель матери пытался отравить Сережу, другой, исключительно в воспитательных мерах, не раз прижигал бедолагу раскаленным утюгом. В общем, он рос совершенно несчастным человеком, с изуродованным телом и искалеченной судьбой, но даже при этом обладал очень добрым и покладистым характером… был безобиден, бескорыстен и принимал все удары судьбы с улыбкой. В восемнадцать, где-то на городской остановке, он познакомился с женщиной, неопределенного места жительства, и привел её домой. К тому времени частично парализованная Надежда стала редко выходить из квартиры. Новая знакомая Сергея была бабой бойкой и завидя, что мать постоянно и несправедливо гоняет сына, быстро нашла способ ставить её на место. Соседи стали замечать, что Надя часто ходит битая. А позже сожительнице Сергея в голову пришел план, как вообще избавиться от “бабы Нади”, и в один день к изрядно подпившей Наде пришёл нотариус, в присутствии которого она отписала свою четырехкомнатную квартиру в пользу своего сына и его новоиспеченной супруги. Таким образом, женщина осталась без крыши над головой. А Сережа, хоть и был человеком, который в реале не помнил зла, поделать с этим ничего не мог, так как полностью был отрешён от мира и такие проблемы не мог решать самостоятельно. После некоторых препирательств судебные исполнители выдворили несчастную за дверь. Шло время, и вот новая хозяйка позволила Наде прийти за вещами. Та решила забрать всё нажитое имущество и оставить молодоженов с голой попой. Среди вещей, которые Надя вывезла из квартиры, было очень много одежды, которая осталась от Павлика. Села она вечером в своей комнатушке и стала всю свою жизнь вспоминать, одежду его перебирать и заметила, что под каждый воротник нашит крохотный карманчик из петелек, а внутри бумажка, на которой написано: “Горе на шее твоей, беда под ногами твоими, боль за тобой по пятам и за руку ведет тебя нечужая смерть”. Вот прямо так и написано, малюсенькими такими буковками, самой простой черной ручкой. Она часто приходила во двор нашего дома, сидела на лавке, рассказывала свою историю и показывала записку с проклятиями всем желающим. Сережа умер, когда ему 20 лет было, от сердечного приступа. Супружница его квартиру продала и исчезла. А “баба Надя” так и живет в социальном доме на Сольноке. Старшему сыну она неинтересна и знаться он с ней не хочет. Иногда я встречаю её на остановке с бутылочкой одеколончика “Для милых дам”, но здороваться нет желания и я молча бреду мимо. Вот такую порчу навела на Надежду Павлова жена. Видимо, женщина считала, что цена любви её неверного мужа и Нади должна быть именно так высока. Наташа, Таллин