Атауальпа - последний инкаСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Начало исполнения этого жестокого и для самих испанцев гибельного намерения было очень легко. Ф. Архенгольц… Если Монтесума погиб исключительно благодаря своей нерешительности и набожности, то кончина Атауальпы, тринадцатого Инки, правителя десятимиллионной империи Инков, под началом которого находилась четвертьмиллионная армия, произошла по прямо противоположным причинам - то есть из-за храбрости и гордыни. А вообще-то это была Рука Судьбы. Господь мог поразить его громом, мог бросить в Инку метеорит, но на этот раз он избрал своей движущей силой 177 испанских авантюристов, во главе которых стояли пять братьев Писарро - Мартин. Гонсало, Хуан, Эрнандо и (душа предприятия) Франсиско. Последний-то всех и взбаламутил, услышав в Толедо при дворе короля рассказ Кортеса о своих подвигах, о том, как простодушны и наивны индейцы, и о том, как он добивался успеха с помощью староримского рецепта «разделяй и властвуй». Разделять в империи инков было кого, только что армия Атауальпы наголову разгромила войска его брата и соперника Уаскара. Мятежники были примерно наказаны. Император позволил себе расслабиться в городе Кахамарка Известия о невесть откуда взявшейся кучке белых бродяг верхом на диковинных животных с громовыми палками в руках слегка встревожили его, но не напугали. Он принял их за авангард некоей великой силы, с которой до поры до времени лучше не ссориться. А конкистадоры уже ясно понимали, что империя инков живет, дышит, существует до тех пор, пока живет ее верховный властитель, то есть Инка. И вот они как стая голодных волков устремились по свежему следу Атауальпы. Инке же в свою очередь не было дела до встречи с какими-то белыми людьми. Поэтому он и послал к Писарро послов, чтобы заверить в дружбе, с помощью ценных подарков они отговорили белых от посещения его резиденции. Однако отговорить от похода в горы испанцев, преодолевших на пути в «золотую страну» столько трудностей, не удалось даже самым красноречивым послам Инки. Франсиско Писарро понимал: надо поторапливаться. Вопреки желанию «сына Солнца» он не только не остановился, а, наоборот, сам послал в горы на разведку своих людей во главе с умудренным опытом Эрнандо де Соте. Тот в ходе рекогносцировки в горах, помимо всего прочего, выведал много сведений о разброде в государстве инков, пагубных последствиях войны между Уаскаром и Атауальпой. Отряд Соте побывал в нескольких перуанских селениях, в том числе в Кахасе, где белые разграбили не сокровища инков, а «всего лишь» здешний дом «невест Солнца». К великому возмущению местного населения, Соте отдал солдатам, изголодавшимся по женщинам, 500 кахасских весталок, долгом которых было хранить целомудрие. После возвращения разведывательной группы основная часть экспедиции Писарро под впечатлением сведений, собранных Соте, проникла еще глубже в горную часть империи инков. Вначале испанцы двигались по течению реки Чанкай, миновали город Ченгойапе, переправились (на высоте более четырех тысяч метров) в Андах через главный водный рубеж. 15 ноября 1532 года глазам самозваных завоевателей Перу наконец открылся инкский город Кахамарка, расположенный в широкой долине. Город был не особенно велик, но очень эффектен. Его украшали Храм Солнца, облицованный золотыми пластинами, как и следовало ожидать, дом «невест Солнца», а также мощная, находившаяся на возвышении крепость. Теперь, когда в Кахамарке пребывал новый Инка - победитель в войне двух братьев, - в городе, помимо каменных строений, появились сотни, даже тысячи жилых палаток. В этих палатках размещалась личная охрана Инки, его прислуга, многотысячная дружина владыки. Одних лишь воинов инкской армии в Кахамарке в ту пору находилось до пятидесяти тысяч человек. Словом, Великий Инка не боялся испанцев Глупо было их бояться с такой-то победоносной армией, каждый воин которой буквально боготворил своего императора. Сам Инка расположился не в Кахамарке и даже не в палаточной столице, а неподалеку, на курорте. Вблизи здешних источников теплой минеральной воды были сооружены царские ванны, к «летнему королевскому дворцу» примыкал бассейн, в который по двум трубам поступала вода. по одной - горячая, по другой - холодная. В этом бассейне Атауальпа ежедневно совершал омовения вместе с женами. Там же он и отпраздновал победу над братом Уаскаром. Писарро не стал посещать курорт Инки сам. Он направил к владыке посольство во главе со своим братом Эрнандо и находчивым де Соте. Они-то и передали Атауальпе пожелание командира: стремясь к миру и дружбе, Писарро хотел бы встретиться лично с великим владыкой страны «сыновей Солнца». И Инка, недолго думая, решил удовлетворить просьбу о свидании. И не просто увидеться с ними, но подавить их блеском своего монаршего величия. Встреча вождя перуанских индейцев и предводителя испанцев должна была состояться на следующий день, то есть 16 ноября столь памятного для Перу 1532 года, на площади Кахамарки. Начало исполнения этого жестокого и для самих испанцев гибельного намерения было очень легко. Ф. Архенгольц… Если Монтесума погиб исключительно благодаря своей нерешительности и набожности, то кончина Атауальпы, тринадцатого Инки, правителя десятимиллионной империи Инков, под началом которого находилась четвертьмиллионная армия, произошла по прямо противоположным причинам - то есть из-за храбрости и гордыни. А вообще-то это была Рука Судьбы. Господь мог поразить его громом, мог бросить в Инку метеорит, но на этот раз он избрал своей движущей силой 177 испанских авантюристов, во главе которых стояли пять братьев Писарро - Мартин. Гонсало, Хуан, Эрнандо и (душа предприятия) Франсиско. Последний-то всех и взбаламутил, услышав в Толедо при дворе короля рассказ Кортеса о своих подвигах, о том, как простодушны и наивны индейцы, и о том, как он добивался успеха с помощью староримского рецепта «разделяй и властвуй». Разделять в империи инков было кого, только что армия Атауальпы наголову разгромила войска его брата и соперника Уаскара. Мятежники были примерно наказаны. Император позволил себе расслабиться в городе Кахамарка Известия о невесть откуда взявшейся кучке белых бродяг верхом на диковинных животных с громовыми палками в руках слегка встревожили его, но не напугали. Он принял их за авангард некоей великой силы, с которой до поры до времени лучше не ссориться. А конкистадоры уже ясно понимали, что империя инков живет, дышит, существует до тех пор, пока живет ее верховный властитель, то есть Инка. И вот они как стая голодных волков устремились по свежему следу Атауальпы. Инке же в свою очередь не было дела до встречи с какими-то белыми людьми. Поэтому он и послал к Писарро послов, чтобы заверить в дружбе, с помощью ценных подарков они отговорили белых от посещения его резиденции. Однако отговорить от похода в горы испанцев, преодолевших на пути в «золотую страну» столько трудностей, не удалось даже самым красноречивым послам Инки. Франсиско Писарро понимал: надо поторапливаться. Вопреки желанию «сына Солнца» он не только не остановился, а, наоборот, сам послал в горы на разведку своих людей во главе с умудренным опытом Эрнандо де Соте. Тот в ходе рекогносцировки в горах, помимо всего прочего, выведал много сведений о разброде в государстве инков, пагубных последствиях войны между Уаскаром и Атауальпой. Отряд Соте побывал в нескольких перуанских селениях, в том числе в Кахасе, где белые разграбили не сокровища инков, а «всего лишь» здешний дом «невест Солнца». К великому возмущению местного населения, Соте отдал солдатам, изголодавшимся по женщинам, 500 кахасских весталок, долгом которых было хранить целомудрие. После возвращения разведывательной группы основная часть экспедиции Писарро под впечатлением сведений, собранных Соте, проникла еще глубже в горную часть империи инков. Вначале испанцы двигались по течению реки Чанкай, миновали город Ченгойапе, переправились (на высоте более четырех тысяч метров) в Андах через главный водный рубеж. 15 ноября 1532 года глазам самозваных завоевателей Перу наконец открылся инкский город Кахамарка, расположенный в широкой долине. Город был не особенно велик, но очень эффектен. Его украшали Храм Солнца, облицованный золотыми пластинами, как и следовало ожидать, дом «невест Солнца», а также мощная, находившаяся на возвышении крепость. Теперь, когда в Кахамарке пребывал новый Инка - победитель в войне двух братьев, - в городе, помимо каменных строений, появились сотни, даже тысячи жилых палаток. В этих палатках размещалась личная охрана Инки, его прислуга, многотысячная дружина владыки. Одних лишь воинов инкской армии в Кахамарке в ту пору находилось до пятидесяти тысяч человек. Словом, Великий Инка не боялся испанцев Глупо было их бояться с такой-то победоносной армией, каждый воин которой буквально боготворил своего императора. Сам Инка расположился не в Кахамарке и даже не в палаточной столице, а неподалеку, на курорте. Вблизи здешних источников теплой минеральной воды были сооружены царские ванны, к «летнему королевскому дворцу» примыкал бассейн, в который по двум трубам поступала вода. по одной - горячая, по другой - холодная. В этом бассейне Атауальпа ежедневно совершал омовения вместе с женами. Там же он и отпраздновал победу над братом Уаскаром. Писарро не стал посещать курорт Инки сам. Он направил к владыке посольство во главе со своим братом Эрнандо и находчивым де Соте. Они-то и передали Атауальпе пожелание командира: стремясь к миру и дружбе, Писарро хотел бы встретиться лично с великим владыкой страны «сыновей Солнца». И Инка, недолго думая, решил удовлетворить просьбу о свидании. И не просто увидеться с ними, но подавить их блеском своего монаршего величия. Встреча вождя перуанских индейцев и предводителя испанцев должна была состояться на следующий день, то есть 16 ноября столь памятного для Перу 1532 года, на площади Кахамарки. По распоряжению правителя европейцам разрешили расположиться на площади. Треугольный «плац» в Кахамарке обрамляли фасады трех небольших зданий, длиной по 200 метров каждое. Все они имели несколько выходов, которые вели прямо на площадь. По замыслу испанцев, через эти выходы на собравшихся на городской площади индейцев должны были напасть их отряды, в том числе всадники на лошадях. В третьем из зданий, находившихся на площади Кахамарки, расположился Франсиско Писарро с группой самых опытных солдат. В задачу этих испанских «*********» входят захват самого Инки. Если всем здешним индейцам была уготована смерть, то правителя инков Писарро желал захватить живьем, притом любой ценой. Надо сказать, что в назначенный день владыка, которому гость его страны собирался столь коварным способом отплатить за дружеский прием, вовсе не торопился на встречу с испанцами. В тот день как раз заканчивался великий пост. Кроме того, высокое положение Инки отнюдь не позволяло ему проявлять сколь-нибудь большой интерес к встрече с белыми чужестранцами. Торжественная процессия Атауальпы прибыла на площадь Кахамарки незадолго до захода солнца. Естественно, что сначала по пути следования Инки прошло несколько сотен подметальщиков. Они очистили дорогу, по которой должны были нести на золотых носилках «сына Солнца», от сора и грязи. Только тогда, когда дорога стала абсолютно чистой, тронулась в путь процессия самого Инки. Первыми шли около шести тысяч солдат Тауантинсуйу, вооруженных пращами и копьями, за армией следовали сановники империи в туниках, украшенных золотом и серебром, за сановниками вышагивали орехоны-«большеухие». то есть аристократические «сливки» империи. В конце процессии шел, вернее, не шел, а его несли на носилках, - живой сын и наместник божественного Солнца на земле. Носилки Атауальпы несли восемь рукано в красивой синей униформе. Сам Инка был одет очень легко. Верхняя часть его тела вообще была обнаженной, только шею украшало ожерелье из тяжелых изумрудов, а в ушах, конечно, были большие золотые диски. Более нарядными, чем одежда владыки, были его носилки, разукрашенные перьями амазонских попугаев и облицованные небольшими пластинками из чистого золота. За Атауальпой следовали, также в носилках, некоторые важные персоны государства. Замыкала процессию группа аристократов империи, чьи головы были покрыты золотыми накидками. Процессия Инки, его личная охрана заполнили каждый метр треугольной площади Кахамарки. Но, как ни странно, на условленное место не пришли те, кто столь рьяно настаивали на встрече и кто, вообще-то говоря, были ее инициаторами. Да, так оно и было; на площади не оказалось ни одного белого!Инка был крайне возмущен столь неожиданным и вместе с тем столь оскорбительным отсутствием бородачей. «Где же они?!» - воскликнул он гневно. Тут испанцы и появились из своих укрытий…Собственно говоря, вышли не все. Вышел только один человек. Толпа, собравшаяся на площади, расступилась перед ним, и человек - это был монах-доминиканец Винсенте де Вальверде, в бедном длиннополом одеянии своего ордена, с крестом в руках, подал своим соратникам знак: и последовала молниеносная атака, в ходе которой правитель инков был захвачен в плен, а торжественная процессия, не ожидавшая такого оборота дела, попросту разбежалась. Томившийся в заключении Инка, конечно же, мечтал обрести утраченную свободу. А поскольку Атауальпа подметил у своих тюремщиков неутолимую, сжигавшую их жажду золота, он предложил Писарро выкуп. Предложение его было сказочно щедрым - в качестве компенсации за свое освобождение он пообещал заполнить золотом помещение камеры, в которую его заключили, на высоту 10, 5 испанской стопы (то есть 294 сантиметра). Сверх того он обещал заплатить за свою свободу двойное количество серебра, Атауальпа дал слово, что указанное количество драгоценных металлов будет доставлено в Кахамарку в течение 60 дней со времени заключения соглашения. Писарро принял фантастическое предложение своего узника. Он обещал отпустить Атауальпу на свободу сразу же, как только выкуп в виде золота и серебра будет доставлен в Кахамарку. Инка тотчас же разослал быстроногих гонцов по всей своей бывшей империи, отдав им соответствующие распоряжения. И сразу же в Кахамарку устремилась настоящая золотая река: из ближних и дальних мест ежедневно караваны лам доставляли все новое и новое золото. Заметим, кстати, что помещение, которое следовало заполнить золотом за плененного Инку, не было маленьким. По утверждению секретаря Писарро, площадь этой комнаты составляла 17х20 стоп, или же 30 квадратных метров. Стоимость золота, ежедневно доставляемого в Кахамарку, в среднем составляла 50 тысяч песо. В еще большем количестве привозили серебро. Рабочие индейцы переплавляли для новых господ и то и другое в нескольких небольших печах. Так в перуанской Кахамарке превратились в обыкновенный металл сказочно прекрасные золотые чудеса инков. Личный секретарь Писарро, Херес, описал некоторые из чудес с педантичностью хорошего бухгалтера: например, гигантский золотой фонтан во дворце владыки, другой такой же фонтан, украшенный фигурами людей и птиц. В его перечне приводятся многочисленные статуи лам в натуральную величину, серебряные сосуды - в виде кондоров и орлов, золотые барабаны и даже обычные сосуды для кукурузы, сделанные из столь необычного для испанцев металла, то есть из золота. Итог этой столь выгодной для шантажиста Писарро сделки был ошеломляющий: более 5, 5 тонн золота и 12 тонн серебра! Впрочем, и тут педантичный Херес приводит скрупулезно точные цифры: выкуп за Атауальпу составил 1 326 539 песо золота и 51 610 марок серебра. Мало того, испанцы разграбили в Кахамарке склады, дворцы и храмы. Здесь же они разделили еще одну ценную добычу: трофеи, захваченные братом Писарро, Эрнандо, в национальном храме оракула Перу - в знаменитом Пачакамаке, находившемся на побережье страны. Возможно, Атауальпа с брезгливой усмешкой наблюдал за лихорадочной суетой белых, дорвавшихся до вожделенного золота. Он, вероятно, был почти уверен, что белым демонам не удастся покинуть страну со всеми этими несметными сокровищами. Пусть только выпустят его на свободу… Вероятно, он уже рисовал себе чудовищные пытки, которым подвергнет вероломных пришельцев…Однако и тут он просчитался. Он был уверен, что его щедрость ослепит алчных бандитов. Но он оказался чересчур щедр. Получив такое количество золота, Писарро уже мог ни о чем не заботиться всю оставшуюся жизнь. И Атауальпа стал ему не нужен. Однако убить его просто так было бы чересчур варварским даже для испанцев. И его убили «по закону». По закону белых пришельцев, который диктует поступать так, как выгодно власть имущему. Сразу же после получения выкупа Писарро учредил трибунал, который осудил владыку Страны Инков «за совершение самых различных преступлений», в том числе за то, что «он неправильно расходовал деньги своей империи» и был «многоженцем». Более издевательских причин трудно было придумать. Приговор подписал отец Вальверде, который принимал активное участие в пленении Инки. Вместе с этим фанатичным «врагом язычников» приговор подписал и неграмотный главарь завоевателей Перу - Франсиско Писарро. Вскоре после того, как Инка вручил Писарро все обещанное золото и серебро, а это произошло спустя семь месяцев после его пленения, Атауальпа возвратился на ту самую, столь роковую для него площадь Кахамарки. 19 августа 1533 года его в цепях вывели на середину площади. Здесь ему вновь прочитали приговор: Атауальпа приговаривался к смертной казни через сожжение за совершенные им преступления, за идолопоклонство и многоженство. Посредине треугольной площади в Кахамарке жертву ожидал высокий костер. В это самое мгновение к осужденному приблизился все тот же монах Вальверде, который на этот раз предложил «сыну Солнца» новый торг по-христиански. Условия новой сделки были просты и понятны: если Инка примет крещение, его не сожгут, а «всего-навсего» только задушат. Атауальпа принял условие Вальверде. А поскольку по католическому календарю это был день святого Яна, он получил имя Хуан. Так под именем Хуана де Атауальпы он - теперь уже христианин - и подставил свою шею заждавшемуся палачу. Его действительно задушили. После казни Вальверде самым достойным образом совершил над мертвым телом Инки предписанное заупокойное богослужение. В заключение скажем, что огромная добыча, полученная экспедицией, была прикарманена семейкой Писарро. В результате его основной компаньон, Альмагро, а также члены его дружины при дележе барыша, полученного в результате захвата Инки, практически остались с носом. Хотя, в общем-то, каждому перепал «лакомый кусочек», и всадники, и простые пехотинцы возвращались из Перу, вернее говоря, могли вернуться в Испанию настоящими богачами. Впрочем, многие из этих авантюристов довольно быстро проиграли в карты свое столь легко добытое состояние. Некоторые из них поставили на карту и свою собственную жизнь, потому что, добравшись после Кахамарки до остальных доступных им областей империи инков, все эти люди - Писарро, Альмагро и их сторонники, а позднее и все прочие - перегрызли друг другу глотки. При этом они убивали друг друга с такой же каннибальской жестокостью, с какой еще недавно уничтожали солдат и граждан империи инков. Собственно говоря, ни один из тех, кто возглавлял когорты могильщиков крупнейшей индейской империи Америки, не умер естественной смертью. Первым погиб в бою с индейцами Хуан Писарро. Затем другой Писарро, Эрнандо - самый вероломный член семейки агрессивных братцев, - убил Диего де Альмагро, одного из трех основателей сообщества по завоеванию империи инков. Впрочем, Альмагро был убит дважды. Вначале братья Писарро его задушили, а потом труп торжественно и, главное, публично обезглавили. Зачинщик этого убийства - Эрнандо Писарро, - как это ни странно, вернувшись в Испанию, попал за это в тюрьму и просидел там 20 лет. Главного же героя всего этого мероприятия - Франсиско Писарро - убил сын умерщвленного Альмагро. Вместе с ним был убит и еще один брат Писарро - Мартин. Отомстивший за смерть своего отца, молодой Альмагро впоследствии также был убит по приказу нового губернатора Перуанского вице -королевства. Последний из оставшихся в живых братьев Писарро - Гонсало - вместе со своим сообщником, - 90-летним Карвахалем, - был казнен за почти удавшуюся попытку отделить Перу от Испании и установить собственную власть над Южной Америкой и индейцами. Далее был убит и тот самый доминиканский монах Вальверде, подавший сигнал к вероломному нападению на Инку и его людей. Насильственная смерть настигла монаха на эквадорском острове Пуна, где он пал жертвой местных людоедов!Таким образом, небесная кара настигла всех действующих лиц этого кровавого спектакля.