АММАСТСтрашные рассказы, мистические истории, страшилки

Тем временем, тьма доходит до плотности стены. Вдруг везде включается свет, и звук сменяется на очень ровный шум помех. Ты видишь комнату, в которой всё на местах. Лампочки разгораются всё ярче и начинают лопаться, но свет не пропадает, а сменяется красным. В нескольких местах на полу растекаются чёрные пятна, как будто выедая пространство. Начинает звучать голос, пущенный задом наперед - то мужские, то женские голоса, крики, скрежет, завывания. Внезапно отчётливо раздаётся шлепок мяса. На этот момент голоса стихают. Ещё раз. Почти сразу ещё. Каждый раз голоса умолкают на время шлепка. Шлепки становятся очень частыми и заглушают всё остальное. Тебя поднимает что-то и несёт из коридора в комнату. Та стена, которую не было видно, отсутствует, и всё её пространство заполнено изображениями рук, указывающими на чёрные пятна. Сверху она заляпана чем-то белым. Снизу, тем же белым, нарисована стрелка, перечёркнутая несколько раз, указывающая на дверь спальни. Шлепки становятся громче. Тебя несёт к двери. Очень медленно. Шлепки становятся почти невыносимо громкими. Дверь открывается, и тебя вносит в комнату. Большое окно комнаты неаккуратно закрашено белой краской. Полутьма. Перед окном стоят твои родители и смеются. Не прекращая. Из-за шлепков смеха не слышно, но ты видишь это, потому что родители стоят в пол-оборота к тебе. Кажется, что прошло уже несколько часов, а они всё смеются. Иногда смех прорывается сквозь шум, оказываясь ещё более громким, почти болезненным, и раздаётся, кажется, прямо у уха. Ты замечаешь, что смеются твои родители только ртом - тела недвижимы, а глаза безучастны и не моргают. Резко то, что ты видишь меняется - цвет окна теперь жёлтый, а родители стоят так же, но уже без голов. Ты поворачиваешь голову к двери, и видишь, что за ней уже не большая комната, а зал, обитый металлом, в который падают те самые куски мяса. Они отвратительного вида, сгнившие, часть из них заляпана жёлтым. Снова смена. Цвет окна фиолетовый, около него лежат куски тел родителей. Всё остальное закрывают их головы, которые находятся прямо перед твоим лицом и продолжают смеяться. Теперь смех постоянный, и, по прежнему, кажется, что смеются они тебе прямо в уши. С такого расстояния ты видишь, что глаза матери закрыты бельмом, а у отца полностью красные. Всё лицо спокойно, а рот как будто растянут крюками, чтобы получилась гримаса, лишь отдалённо напоминающая смех. Так продолжается около минуты. На очень краткий миг всё темнеет и смолкает. Когда ты снова начинаешь видеть и слышать, то ни шлепков, ни смеха уже нет, слышно лишь низкое ровное гудение. На месте дверного проёма огромный глаз, смотрящий на тебя, в углах мелькают фарфоровые куклы с разбитыми лицами. Куски твоих родителей сшиты случайным образом, и быстро покрываются крупной плесенью. Окно синее. Резко перед тобой снова возникают головы родителей: теперь у отца вырваны глаза, а рот широко открыт. В нём судорожно мечется чёрный, блестящий язык. У матери из глаз идёт кровь с комками белой слизи, и она продолжает смеяться. Комната ярко освещена. Вместо окна - длинный коридор с зелёными стенами. Посередине его на стуле сидит мужчина в костюме-тройке и шляпе-котелке. Вместо лица у него - руки игрушечных пупсов. Твои родители стоят на прежних местах, в этот раз спокойно. Ты понимаешь, что это существо что-то говорит им. Через некоторое время отец подходит к нему, и вырывает одну из рук на «лице» этого существа. Из раны начинает вытекать чёрная, густая жидкость. Отец возвращается на место. Начинает звонить домашний телефон. Оторванной рукой отец выдавливает себе глаза, причём звук телефона искажается, как если бы был записан на плёнку, а бобина с ней была у отца в глазницах… Мать начинает смеяться и расцарапывать себе грудь. Отец тоже смеётся. Ты чувствуешь, что существо переводит «взгляд» на тебя. Оно встаёт и начинает приближаться. Когда оно проходит мимо матери, она начинает панически выдирать руки из его «лица. Из новых ран течёт жидкость разных ярких цветов. Оно останавливается и вырывает матери руку с куском ключицы. Её разворачивает, и она, не переставая смеяться, падает лицом вниз. Существо снова разворачивается к тебе. Окно зелёного цвета. Счастливо улыбаясь, твои родители выпрыгивают сквозь него. Звон стекла раздаётся с сильным опозданием. Кто-то за твоей спиной начинает говорить - «Счастливых. Ещё никогда более. Аммаст. Аммаст. Пере? Истина. Сорок седьмой не исток. Стаб… шут. Шут. Не исток. Мне душно. Восемь. Три. Аммаст. Мне душно. Здари ист. Нет. НЕТ. НЕТ. НЕТНЕТНЕТ. АММАСТ. АММАСТ. НЕТ». Тебя разворачивает к двери, там снова глаз. Теперь он с большим количеством лопнувших капиляров, а зрачок его бешено дёргается. Ты приближаешься к нему, и глаз со всхлипом стекает вниз. Ты видишь, что вся комната состоит из тех же разбитых лиц кукол, и все они что-то говорят. Тебя вносит в коридор, останавливает лицом к дальней стене и отпускает. Тем временем, тьма доходит до плотности стены. Вдруг везде включается свет, и звук сменяется на очень ровный шум помех. Ты видишь комнату, в которой всё на местах. Лампочки разгораются всё ярче и начинают лопаться, но свет не пропадает, а сменяется красным. В нескольких местах на полу растекаются чёрные пятна, как будто выедая пространство. Начинает звучать голос, пущенный задом наперед - то мужские, то женские голоса, крики, скрежет, завывания. Внезапно отчётливо раздаётся шлепок мяса. На этот момент голоса стихают. Ещё раз. Почти сразу ещё. Каждый раз голоса умолкают на время шлепка. Шлепки становятся очень частыми и заглушают всё остальное. Тебя поднимает что-то и несёт из коридора в комнату. Та стена, которую не было видно, отсутствует, и всё её пространство заполнено изображениями рук, указывающими на чёрные пятна. Сверху она заляпана чем-то белым. Снизу, тем же белым, нарисована стрелка, перечёркнутая несколько раз, указывающая на дверь спальни. Шлепки становятся громче. Тебя несёт к двери. Очень медленно. Шлепки становятся почти невыносимо громкими. Дверь открывается, и тебя вносит в комнату. Большое окно комнаты неаккуратно закрашено белой краской. Полутьма. Перед окном стоят твои родители и смеются. Не прекращая. Из-за шлепков смеха не слышно, но ты видишь это, потому что родители стоят в пол-оборота к тебе. Кажется, что прошло уже несколько часов, а они всё смеются. Иногда смех прорывается сквозь шум, оказываясь ещё более громким, почти болезненным, и раздаётся, кажется, прямо у уха. Ты замечаешь, что смеются твои родители только ртом - тела недвижимы, а глаза безучастны и не моргают. Резко то, что ты видишь меняется - цвет окна теперь жёлтый, а родители стоят так же, но уже без голов. Ты поворачиваешь голову к двери, и видишь, что за ней уже не большая комната, а зал, обитый металлом, в который падают те самые куски мяса. Они отвратительного вида, сгнившие, часть из них заляпана жёлтым. Снова смена. Цвет окна фиолетовый, около него лежат куски тел родителей. Всё остальное закрывают их головы, которые находятся прямо перед твоим лицом и продолжают смеяться. Теперь смех постоянный, и, по прежнему, кажется, что смеются они тебе прямо в уши. С такого расстояния ты видишь, что глаза матери закрыты бельмом, а у отца полностью красные. Всё лицо спокойно, а рот как будто растянут крюками, чтобы получилась гримаса, лишь отдалённо напоминающая смех. Так продолжается около минуты. На очень краткий миг всё темнеет и смолкает. Когда ты снова начинаешь видеть и слышать, то ни шлепков, ни смеха уже нет, слышно лишь низкое ровное гудение. На месте дверного проёма огромный глаз, смотрящий на тебя, в углах мелькают фарфоровые куклы с разбитыми лицами. Куски твоих родителей сшиты случайным образом, и быстро покрываются крупной плесенью. Окно синее. Резко перед тобой снова возникают головы родителей: теперь у отца вырваны глаза, а рот широко открыт. В нём судорожно мечется чёрный, блестящий язык. У матери из глаз идёт кровь с комками белой слизи, и она продолжает смеяться. Комната ярко освещена. Вместо окна - длинный коридор с зелёными стенами. Посередине его на стуле сидит мужчина в костюме-тройке и шляпе-котелке. Вместо лица у него - руки игрушечных пупсов. Твои родители стоят на прежних местах, в этот раз спокойно. Ты понимаешь, что это существо что-то говорит им. Через некоторое время отец подходит к нему, и вырывает одну из рук на «лице» этого существа. Из раны начинает вытекать чёрная, густая жидкость. Отец возвращается на место. Начинает звонить домашний телефон. Оторванной рукой отец выдавливает себе глаза, причём звук телефона искажается, как если бы был записан на плёнку, а бобина с ней была у отца в глазницах… Мать начинает смеяться и расцарапывать себе грудь. Отец тоже смеётся. Ты чувствуешь, что существо переводит «взгляд» на тебя. Оно встаёт и начинает приближаться. Когда оно проходит мимо матери, она начинает панически выдирать руки из его «лица. Из новых ран течёт жидкость разных ярких цветов. Оно останавливается и вырывает матери руку с куском ключицы. Её разворачивает, и она, не переставая смеяться, падает лицом вниз. Существо снова разворачивается к тебе. Окно зелёного цвета. Счастливо улыбаясь, твои родители выпрыгивают сквозь него. Звон стекла раздаётся с сильным опозданием. Кто-то за твоей спиной начинает говорить - «Счастливых. Ещё никогда более. Аммаст. Аммаст. Пере? Истина. Сорок седьмой не исток. Стаб… шут. Шут. Не исток. Мне душно. Восемь. Три. Аммаст. Мне душно. Здари ист. Нет. НЕТ. НЕТ. НЕТНЕТНЕТ. АММАСТ. АММАСТ. НЕТ». Тебя разворачивает к двери, там снова глаз. Теперь он с большим количеством лопнувших капиляров, а зрачок его бешено дёргается. Ты приближаешься к нему, и глаз со всхлипом стекает вниз. Ты видишь, что вся комната состоит из тех же разбитых лиц кукол, и все они что-то говорят. Тебя вносит в коридор, останавливает лицом к дальней стене и отпускает. Только ты собираешь обернуться, как слышишь прямо у затылка на вдохе: АММАСТ. Хочешь обернуться?Давай же.